— Видите ли, в чём дело, — начал я на ходу менять стратегию. —
Клан Чжоу действительно заинтересован сейчас в надёжных людях, в
проверенных людях, если вы понимаете, о чём я. И вот вы здесь. Есть
только одна небольшая проблемка, чистая формальность. Я-то
прекрасно понимаю, что ваше знакомство с господином Киангом никак
не было связано с делами клана. Однако есть стандартные процедуры,
которые нельзя обойти. Буквально несколько слов, и всё это уйдёт в
архив. — Я закрыл папку и отодвинул её на край стола,
доброжелательно улыбнулся Гану. — Итак, вы познакомились с Киангом
в 4728-м году, или раньше?
Ган упорно смотрел в стол. Мне даже на мгновение жалко его
стало. Хотя чего жалеть-то? Может, рявкнуть как следует, приказать
принять упор лёжа и отжиматься до самого рассвета? Хотя он,
кажется, сдохнет задолго до рассвета. Может, даже до того, как
начнёт отжиматься.
— Можете не торопиться. — Я подпустил в голос максимум
доброжелательности, всё, на что был физически способен. — Я
понимаю, это было давно, детали могли вылететь из головы. Мне нужно
просто дать нашим сотрудникам хоть какую-то внятную историю.
Это уже был предел. Стратегия быстро себя исчерпала. Продолжи я
в том же духе, и даже конченый лох сообразит, что я вешаю ему на
уши лапшу. Если бы всё было просто, директор уже бы раскололся, но
всё было куда сложнее.
Директор боялся. Этот садист буквально трясся от ужаса — и
боялся он не меня, и даже не клана Чжоу. Я ведь только что заверил
его, что и мне и клану будто бы плевать на эту историю. Нет,
господин бывший директор Ган боялся Кианга. И теперь, когда я это
понял, нужно было срочно менять стратегию во второй раз.
— Хорошо. — Я неспешно расстегнул пуговицы на манжетах рубашки и
начал закатывать рукава. — Мы можем поговорить и по-другому.
Директор в ужасе смотрел на мои руки. Уж он-то знал, на что они
способны. И наверняка догадывался, что тогда, во время моего
триумфального возвращения в Цюань, я выдал ему далеко не всё.
— С Киангом, по сути, покончено, — сказал я, разминая пальцы. —
Остались мелочи. Но мелочи — это и есть самое долгое, трудное и
нудное. Такие мелочи, как ты. — Я повысил голос, и директор
вздрогнул. Хорошо, очень хорошо, пусть лучше боится меня, чем
Кианга. — Будь моя воля, я бы связал тебя и положил под
асфальтоукладывающий каток, — ласково продолжил я, — а сам сел бы
напротив с бутылкой пива и слушал твои вопли. Впрочем, если я здесь
и сейчас ничего от тебя не услышу — мне пойдут навстречу. Ты —
никому не нужный кусок дерьма, Ган Бингвен. Ты не нужен ни нам, ни
Киангу, которому сейчас уже вообще мало что нужно. Покойники —
народ неприхотливый, знаешь ли. Твоя жизнь ничего не стоит. — Я
встал, с грохотом отодвинув стул от стола. — Либо рассказываешь,
как ты познакомился с этим сукиным сыном, либо... — Я усмехнулся. —
Ну, фантазия у меня богатая. И ты наверняка помнишь — у меня есть,
за что с тобой поквитаться.