Я постарался, чтобы Ган понял: теперь яхочу, чтобы он
молчал, мечтаю об этом. У меня руки чешутся — начать его избивать.
И заговорить — для него единственный способ выжить и не стать
инвалидом. Грех упускать такую возможность.
— С Киангом — покончено? — Ган набрался смелости посмотреть мне
в глаза. — Но как?
— Как? — улыбнулся я. — Правда хочешь знать? Ну, я тебе уже
вот-вот покажу, как делается «покончено». Ни одна мразь не посмеет
вставлять палки в колёса клану Чжоу. Это всегда будет заканчиваться
одинаково!
Тут я вспомнил, что господин Ган ещё даже не в курсе моей
избранности. А ведь и это тоже может послужить общему делу.
Я взмахнул рукой. Мне был виден бледно-жёлтый луч, директору —
нет. Зато стол, от удара Длинной Руки развалившийся на две части,
произвёл нужное впечатление. Ган вскрикнул, вскочил со стула, чуть
не упал. Папка соскользнула на пол, открылась. Из неё вылетел
листок с зелёным крокодилом.
— Я скажу, я скажу! — залепетал директор, закрыв голову
руками.
Я слышал, как в кармане моего пиджака яростно вибрирует телефон,
но решил, что это может подождать.
— Внимательно слушаю, — процедил я сквозь зубы. — Как и когда ты
встретился с Киангом, червяк?
Телефон перестал вибрировать. Ган вдохнул, выдохнул, снова
вдохнул. Я терпеливо ждал.
— В 4727-м году, — пролепетал он. — Кианг... он пришёл ко мне
домой. Я не знал, кто это, он...
Щёлкнул замок, и в дверь просунулся Вейшенг. Только этого не
хватало!
— Лей. На пару слов.
— Подождать нельзя? — огрызнулся я.
— Если бы было можно, я бы не зашёл. Это касается... твоей
работы.
Работа у меня была лишь одна. И если меня срочно дёргают ради
неё... Чёрт, значит, я должен срываться хоть с допроса, хоть с мисс
Вселенная.
— Запомни свою мысль, — посоветовал я директору и быстрым шагом
прошёл к двери, по пути сдёрнув со стула свой пиджак и подобрав
папку Вейшенга. — Не потеряй её до моего возвращения.
Чёрт бы побрал эту «работу»! Все старания насмарку. Когда я
вернусь — судя по всему, не раньше, чем через час или два, —
директор успеет подумать. А думать ему сейчас нельзя. И поручить
довести допрос до конца — тоже некому. Не Вейшенга же просить об
одолжении.
— Что? — прорычал я, оказавшись в коридоре.
— Подробностей не знаю, — сказал Вейшенг. — У твоего шофёра
должны быть более подробные сведения. Кажется, господин Юн взят в
плен, или... что-то вроде этого.