Адептка вновь отметила про себя, что
принц и принцесса придерживались этикета лишь при посторонних. В
том числе, при слугах. Это была настоящая песнь вежливости и
красноречия. Однако, стоило встретиться с кем-нибудь их младших
Мейхартов наедине, их речь менялась. Король, конечно, этой политики
не придерживался. И невестка оставалась для него «леди Гвинейн» в
любой обстановке. Даже когда она заперлась с ним в его кабинете и
сдержанно высказала все, что думает о гибели Ашады Норлан и участия
в ней самого короля. Монарх покраснел, поджал губы, однако,
сдержался. Процедил что-то вроде: «Вы ничего не знаете, леди
Гвинейн». Гвин ответила, что знает достаточно. И ушла, закончив
разговор. Конечно, заводить друзей такими речами — не самый легкий
вариант. Но в дружбе старого лицемера адептка не особо нуждалась.
Ей вполне хватало почтительной дистанции в отношениях свекра и
невестки.
Женщина открыла дверь и
посторонилась, пропуская принцессу:
— Ты права. Проходи.
Девана неспешно переступила порог.
Огляделась по сторонам и восторженно вздохнула.
Гвин довольно усмехнулась. Она
работала не покладая рук, чтобы добиться нужного эффекта. И чтобы
обзавестись мало-мальски достойным помещением для работы.
Здесь царил порядок. Порядок, который
понятен лишь опытному чародею. Она специально выбрала башню с тремя
комнатками.
В первой комнатке (куда попадали
гости), адептка устроила приемную и лабораторию. В центре помещения
стоял огромный дубовый стол. Этот элемент мебели слуги затаскивали
полдня. Стол Гвин нашла в подвале среди завалов кладовой. И стол
этот был идеален. С окованным железом ножками. Большой, грубый,
широкий и такой черный от старого потрескавшегося лака, что на нем
не было видно ни крови, ни каких иных пятен. На нем можно было
удобно раскладывать карты, книги, амулеты. Можно располагать свои
алхимические запасы в дни, когда она варила зелья, перетирала
порошки и заготавливала травы. Можно провести операцию на тяжело
больном человеке. А можно просто убрать все и устроить чаепитие в
тишине. Такой стол был незаменим.
Следующим внушительным предметом были
перегонный аппарат на более низком столике у окна и сервант с
мутными стеклянными вставками на дверцах. Там Гвин хранила колбы,
реторты, ступки, пестики и (пока небогатую) коллекцию пузырьков с
зельями и отварами. Рядом, в комодике из беленого дуба, она держала
мази, камни, амулеты и инструменты. Над комодом висели связки трав,
гирлянды костей и несколько куколок из сена. Зловещие предметы,
которые придавали жилищу ведьмы приятный шарм, по мнению
Гвинейн.