- «Церберы»! – мой Голос, напитанный силой, гневом и ненавистью
раскатился по лагерю Д, парализуя и заставляя слушать. – Слушай мою
команду! Убейте всех, кто носит форму охранного батальона! Убейте
всех, кто носит халаты учёных! УБЕЙТЕ! ВСЕХ!
Растянувшиеся мгновения показались вечностью…
Которую разбил вдребезги хлёсткий выстрел – один из «церберов»
вскинул самозарядку и прострелили ближайшему охраннику голову.
Прогрохотала автоматная очередь, взвыло магическое пламя.
«Церберы» убивали перепуганных и шокированных охранников, как
убивает овец стая волков. Не рассуждая. Не сомневаясь в полученном
приказе. Пакт сам поручил мне вырастить цепных псов, рвущих горло
любому, на кого укажут – и я сделал это.
Лагерные заметались, попытались бежать…
«Кирасир» взвизгнул серпоприводами, развернул корпус и полоснул
из МГ по убегающим охранникам. Хлестнул пулемёт БТРа. Воздушная
коса рассекла сразу двоих.
Кто-то поспешно бросил оружие и поднял руки, пытаясь сдаться… Но
«церберы» не получали приказ брать пленных.
Охранников сшибли с ног «воздушным кулаком» и добили
штыками.
Трое попытались укрыться в укреплённой сторожке около ближайшего
здания. Им вдогонку швырнули гранату. Взрыв.
Вокруг меня бушевала кровавая бойня, а я просто стоял и смотрел
на всё это. Стоял на последнем островке тишины, посреди ока
бури.
Хотелось упасть на колени, бить землю и кричать… Но я просто
стоял и молчал, а кричала от боли и ярости тварь внутри меня.
Усмирённая и загнанная в клетку учёными Пакта… Но сейчас потерявшая
своего последнего члена стаи.
Тварь осталась одна…
Я остался один.
…И тут я проснулся.
Скатился с кровати, всё ещё чувствуя разрывающую боль в груди и
слыша надрывный вой твари в ушах. Ударился обо что-то в темноте,
проморгался… И неожиданно понял, что всё прекрасно вижу, пусть и
без единого цвета.
На мгновение накатила паника… А затем я понял, что стою на
коленях около ещё одной кровати.
Лежащая на ней с забинтованной головой Хильда тихонько
посапывала. Не та Хильда, что я видел в последний раз – та, которую
помнил всегда. Та, которой было только шестнадцать лет.
Я непроизвольно схватил её за руку, словно боясь, что она
растает как морок…
Сестра проворчала что-то невнятное и открыла глаза.
- Конрад?.. – пробормотала она. – А… где это я?
Сграбастал её и порывисто обнял, да так, что Хильда аж
крякнула.