– Не рад? – делано удивился чёрный регент.
– Дышу и помню. – Локьё сморщился, словно отведал прокисшего
сидра.
– Дядя так много говорил о тебе… – начал было Чёрный регент, но
Локьё бесцеремонно отрубил связь.
Мол, помехи прут табунами. А ты, раз припёрся без приглашения,
вот и болтайся себе, а мне не до болтовни.
На «Крематоре» причину помех поняли по-своему. Крейсер полыхнул
на экране, разрывая возникшую, как показалось дежурной бригаде,
гравитационную сцепку, и откатился на зюйд-надир.
Решили, что сами виноваты в помехах? Ну-ну…
Эрцог фыркнул и откинулся в кресле. Он ощутил неожиданное
облегчение.
Бгоро Тауэнгибер, Пфайфер, фон Айвин…
Схождение идиотов означало, что можно будет заняться не
изоляцией а, возможно, и убийством молодого имперского капитана, но
более мелкими и суетными проблемами.
В конце концов, капитан – единица неучтённая и не признанная
Советом домов Камня. Стоит ли проявлять инициативу?
Эрцог прекрасно отдавал себе отчет, что инициативу здесь
проявлять как раз стоит, но... Но капитан был ему симпатичен, а
Тауэнгибер на пару с Пфайфером – старая головная боль.
Нужно было вызвать кого-то из побочных сыновей, чтобы возвести
хоть какой-то буфер между собой и Бгоро. Ральфа? Саббаи? Рико?
Рико раздражал эрцога меньше прочих. Пусть будет он.
Локьё отдал приказ и открыл «Книгу снов» – сборник музыкальных и
зрительных схем, настраивающих сознание.
Без медитации сегодня не обойтись, но и визит Тауэнгибера долго
ждать не заставит.
Медлить не стоило. Он велел дежурному не беспокоить до вызова с
«Крематора» и выключил освещение.
Перед глазами медленно потекли в небытие серебристые линии.
Линии эйи, как называют их пугливые эйниты. Линии вселенского
закона, причин и следствий.
Светящиеся шарики людей и событий проступили в их
переплетениях.
Паутина реальности. Ханер камат.
Минное поле для неумелых игроков в смерть.
Линкор Империи «Каменный
ворон»
Дóма!
Бойцов в предбанник у шлюза «Каменного ворона» набилось столько,
что я видел сплошную стену из радостных и выжидающих
физиономий.
Ну и чего ждём, интересно?
Я обнял Келли, потом Роса, потом под руку подвернулся какой-то
полузнакомый боец из пополнения, и понеслось.
Каждый из «моих» хотел прикоснуться ко мне, удостовериться, что
я здесь и живой. Хорошо, что таких амбалов, как Айим, на «Вороне»
немного. Но мне всё равно досталось. Добравшись, наконец, до
капитанской, я чувствовал себя изрядно помятым, похоже, даже до
синяков.