Но эрцог говорил только с инспектором, с ним мы и полетели на
экзотианский флагман.
Флагман командующего эскадрой Содружества
эрцога Локьё «Леденящий»
Корабль назывался «Айникстэ» – «Леденящий». Или, в прямом
переводе, «Убивающий холодом». Милое такое названьице.
– Скромнее надо быть, – сказал я его острому породистому носу и
захихикал.
Инспектор Джастин покосился на меня.
– Ты чего?
– У ледяного лорда должны быть ледяные яйца, – сказал я первое,
что выкатилось на язык, и по взгляду инспектора понял, что Дьюп
перестарался с лекарством.
Я хотел фыркнуть, но икнул. Перед тем как мы расстались, Колин
ещё и какую-то дрянь пить заставил. Пахла она вином, но, как я
понял, вином не являлась.
Вышли из шлюза, и я остолбенел. Такой роскоши, как на
«Леденящем», я вообще никогда и нигде не видел.
Отделка корабля не только подчёркивала размеры состояния эрцога
Локьё, но и радовала глаз. Некоторые элементы интерьера были
настоящими произведениями искусства, другие – антиквариатом или
внеземными трофеями.
У входа в шлюзовую камеру, под табличкой с названием корабля и
девизом, бил живой фонтан. В струях воды перекатывались «воздушные
камни» с Кламэ, ценой в боевую шлюпку каждый.
Я задержался, чтобы прочитать девиз. У нас на кораблях не было
девизов, и я о такой традиции не слышал. Может, это девиз дома?
Сам бы я перевести не сумел, но спецбраслет помог. Синяя
искрящаяся надпись на белом золоте гласила – «Я пью твою
жизнь».
Хорошенький девизец!
Я захохотал, как припадочный. Инспектору пришлось взять меня под
локоть и потащить к белой мембране дверей во внутренние помещения
корабля. Сопровождающих нам не полагалось, да и люди эрцога не
спешили сбегаться к шлюзу. Ни охраны, ни толпы идиотов из младшего
командного состава я не заметил.
Только когда мы вышли в центральный коридор, нас встретили трое
– ординарец и два охранника.
Ординарец был из младших сыновей того же дома, что и эрцог.
Синяя с кипенно-белой отделкой форма. Каждая мышца прикреплена к
костям с соблюдением этикета. Лет на вид около сорока, красавец, но
не такой беломордый, как наши аристократы. Здесь загорать
постыдным, видимо, не считалось. (Я вспомнил, что и единственный
виденный мною раньше эрцог дома Аметиста, Энек Анемоосто, тоже был
довольно загорелым).
Коридор, по которому мы шли, больше напоминал музей – старинное
оружие, современные дуэльные мечи, сабли.