Ещё раз мигнуло. Загорелось, наконец.
– Живой? – спросил эрцог. И повернулся к Домато. – Вот такое
чудовище. Не могут быть у него показатели мозга в норме. Так что ты
поразмышляй сегодня на досуге, чего мы ещё не проверили!
Я понял, что Локьё всё это время нарочно выводил меня из себя.
Чтобы продемонстрировать, что я могу натворить.
Ну и продемонстрировал, в общем-то. Весь пол был усыпан
пластиковой крошкой – это осыпались светоотражающие панели на
потолке и стенах. Часть кресел тоже потеряла своё нарядное
покрытие.
Но особенно меня поразил лопнувший пополам стол. Огромный литой
пластиковый монстр был почти пополам рассечён уродливой трещиной.
Это как же меня так угораздило-то?
Один из охранников тоже пострадал – его до сих пор не могли
привести в чувство.
Я открыл рот и закрыл. Слишком много было народу, чтобы сказать
Локьё, что я о нём думаю.
Отвернулся к стене и стал ждать, пока вынесут стол или выпрут
меня.
Но меня не выперли. Наоборот, эрцог разогнал ординарцев, охрану,
техников и сел в одно из уцелевших кресел.
Я разглядывал карту. Когда дверь закрылась – повернулся к
нему.
Но злость уже, в общем-то, схлынула. И боль прошла. Мышцы
покалывало немного, но это было уже вроде щекотки.
Эрцог кивком пригласил меня сесть рядом, за этот самый
обезображенный стол.
– А ведь ты знаешь, кто дал мне камень, – сказал я. – Меня
допрашивали во сне? В процессе обследования?
Он спокойно кивнул.
– А комедию разыграли, чтобы показать медику?
– Дай-ка сюда сапфир, – попросил эрцог.
Я достал камень и протянул ему.
Локьё встал, открыл сейф и вынул инкрустированную бриллиантами
коробочку. Камень вошёл туда идеально, зависнув на силовой
подушке.
Эрцог закрыл коробочку и протянул мне.
– Возьми. На контейнере внизу дарственная надпись, чтобы никто
не посчитал тебя вором. Это действительно один из родовых камней
дома Сапфира, и просто так хранить его может быть опасно для тебя,
хаго.
Наверное, я захлопал глазами, потому что он рассмеялся.
– Это тебе за то, что ты испортил веками культивируемую теорию о
чистоте крови и прочей светской дряни. Мы провели все возможные
генетические сравнения – в тебе нет ни капли от великих домов. Тем
не менее – что имеем, то имеем. Сердишься на меня?
– Сам не знаю. Нет, не сержусь. Хотя надо бы. Экспериментаторы
хэдовы…
– Ты знаешь, сколько у меня сыновей? – неожиданно спросил эрцог.
– Восемнадцать. Но ни к одному я никогда не чувствовал того, что
чувствую к тебе, хаго. Будь хотя бы немного осторожней? Мне будет
очень жаль, если с тобой что-то случится.