Я глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь проснуться. Ощущение
собственного кретинизма меня очень напрягало последний месяц. Даже
в руках медиков Локьё я не ощущал себя таким бревном. Там, по
крайней мере, было несколько небезынтересных встреч и
разговоров.
– ...Ключ связи мышления и изначальной информации лежит в
развитии восприятия. Физическое тело и мышление не имеют общей
системы, позволяющей им понимать друг друга.
Я не выдержал, наконец. Нет, я не сказал то, что уже два часа
вертелось на языке: мол, отпустите меня, пожалуйста, домой, на
крейсер. Там ребята меня ждут. Боевые задачи…
Я тупо уснул.
Когда меня потрясли за плечо и мелодичный девичий голос сообщил,
что пора вставать – я решил, что и это мне снится.
Но нет, это как раз в сон стучалась явь.
Девочка была на вид лет восемнадцати-девятнадцати, с
разноцветными глазами, худая и нескладная, как лосёнок. Но всё
равно очень симпатичная.
Я уже осознал, где именно уснул. Зальчик в «бараке» опустел, а
за узким длинным окном висело синевато-красное, закатное
солнце.
Солнце называлось Ареда. Двенадцатый класс безопасности, один из
самых благоприятных для нас, двуногих.
Я сел.
– А где все?
– А разбрелись уже, – пропела девочка-лосёнок. – А я подумала,
что надо разбудить тебя: у спящих на закате – голова заболит. А
бабушка так говорила...
– Забавно, – сказал я, и, поддаваясь её аканью, спросил. – А
почему раньше никто не разбудил?
Девушка-лосёнок хихикнула.
– А зачем?
Действительно – зачем? Что спал, что слушал...
Я душераздирающе зевнул и вышел в тёплый молочный вечер.
Было ещё душновато, но чувствовалось, что жара вот-вот спадёт.
Шелковистая трава под голыми пальцами снова заставила улыбаться. На
территории храма почти все ходили босиком. Ну и я разулся почти
сразу, как прилетел. И словно стал моложе на десять лет.
В прихрамовом саду никого из молодых я уже не увидел, а старшие
тут и не шлялись. Одногруппники мои, наверное, на пляж ушли. Можно
бы и мне.
Купанием я не очень увлекался. Шрамы, оставленные Бризо,
намокнув, начинали чесаться. Домато не стал ничего делать с
ранками. Понаблюдать хотел, гад, чем закончится мой контакт с
алайской слюной.
Организм справился, хоть и заживало непривычно долго, а вот
алайцу досталось тогда по полной.
Были в купании и другие неприятные моменты. Хотя бы то, что
посмотреть на меня сбегались девушки со всей округи. Не только из
общины, но и жительницы соседнего городка. И история моя их
интриговала: никто не знал, кто я и откуда, и шрамов на мне было –
как полосок на трири (это такой здешний зверёк, вроде кошки).