Выпив три кружки, первую –
торопливо, обжигаясь, последнюю – не спеша, растягивая наслаждение,
ощутил себя абсолютно довольным жизнью. Вместе с теплом вернулось
хорошее настроение, но и проявил себя пустой желудок. Решив еще на
полчасика отложить исследование вновь приобретенных территорий,
достал кусок подвяленной кабанятины и, нарезая её небольшими
ломтиками и нанизывая на прут, принялся поджаривать над углями.
Осторожно, чтобы не просыпать ни единого кристалла, подсаливал
дымящееся мясо и с наслаждением поедал его. Случайно опустив руку в
карман шинели, обнаружил там черствую
краюху черного хлеба, которую видимо недоев, сунул туда накануне
побега. Это был царский пир. В меру подсохший хлеб, горячее мясо,
чай, которого я осилил еще пару кружек! Затем, отвалившись на
спину, позволил себе выкурить две сигареты из своего скудного
запаса. Это ли не счастье?!
070
Наконец, окончательно
насытившись и согревшись, сложив свое небогатое имущество на плоту
на случай экстренной эвакуации и отведя его на метр от берега,
прихватив нож и один из топоров и, чувствуя себя вооруженным с ног
до головы, отправился в путь. Решил идти не берегом, а двинуться
напрямки, лесом. Надо как можно скорее определиться с тем, куда же
меня занесла судьба – на остров ли, либо я нахожусь у края
материковой тайги.
Сосновый бор чист и весел.
Поднявшееся высоко солнце просвечивает его насквозь. Легко шагаю
меж ровных и одинаковых как телеграфные столбы светло-коричневых
стволов.
Весьма отлогий подъем вскоре
заканчивается и я выхожу к краю большой светлой поляны. Вдыхаю
полной грудью напоенный весенними ароматами воздух. Земля устлана
ковром прошлогодней мятой травы, сквозь которую начинает уже
пробиваться свежая зелень. Миновав поляну и небольшую лиственную, в
основном березовую, рощицу, вновь вхожу в бор. Шагов через
полтораста сквозь плотный строй золотистых сосновых стволов справа
от меня неожиданно проступает довольно крутой, покрытый дерниной
земляной склон холма. Близкая плоская верхушка его едва на метр
возвышается над окружающими деревьями. А еще через полсотни шагов
слева серой полосой проявляется второй холм. Этот явно ниже, не
более пяти – семи метров, но обращен ко мне отвесной стеной
скалистых обрывов. Впрочем и склон правого холма уже становится
столь же обрывистым.