Люди перестают шугаться друг друга. На
пароходе изображали туристов, шумно обсуждали перспективу
фотографироваться в кипочках у Стены Плача. Маски сняты, всех в
Израиле волнует только одно - уехать из Израиля на юг, а не на
север. Гриша держится шагах в десяти от меня. Интересно, за два
задания одновременно - в Корпорацию пробраться и меня пасти - ему
платят хотя бы полторы ставки? Если спрошу, наверняка отшутится в
типичной для силовиков манере: платят за должность, звание и
выслугу лет, а за службу получаешь только взыскания и сердечные
приступы.
Так, моя очередь. Еврейка, более
приятного вида, чем пограничница, собирает флэшки. Я свою просканил
и очень тщательно, поверьте. Наши запросто могли подкинуть в неё
троян, поручив переслать базу данных Университета на сервак
российской внешней разведки. А если меня засекут? Как говаривал
покойный Иосиф Бродский, тюрьма - недостаток пространства,
возмещённый избытком времени. А про израильские тюрьмы рассказывают
разное… К слову, на флэшке антивирус ничего не
обнаружил.
Признаюсь, до этого момента мной
владело странное легкомыслие. Ракетная программа уровня хай-тек в
захудалой африканской провинции и возможность разгрома
американского флота касались моей персоны столь абстрактно, что с
вероятностью около ста процентов я предполагал, будто совершаю
увеселительную экскурсию по библейским местам за счёт федерального
бюджета и скоро вернусь домой под вопрошающие очи жены и обличающие
- тёщи.
Иллюзия пала, как Троя под ударами
эллинов, от слов рекрутёра: «вы прошли предварительный
отбор».
От изумления таращусь на него.
Солидный такой нег… в смысле - афроамериканец. Чёрт, нет! Мы в
Азии, он представляет свою страну. Афроафриканец? Надо выяснить,
как их именовать. Русский язык чистый, на уровне московского
Университета Дружбы Народов. То есть примерно как английский
китайского образца, без половины глагольных форм и
сложноподчинённых предложений. Чем-то напоминает компьютерный
синтезатор речи. Сам афроабориген такой же - искусственный,
картинно чопорный.
- Очень рад… сэр! Что
дальше?
- Вы не задали ещё один вопрос,
мистер… Mer… Merz…
- Мерзляевский.
В Москве учился, а к нашим фамилиям не
привык?
- Извините. Кандидаты спрашивают об
отборе. Почему именно их. Рано или поздно.
- Да, конечно.