С кем же общается этот американец,
если в курсе о реалиях социализма? Захожу с другой
стороны.
- Быть может, у вас есть какие-нибудь
иные предложения.
- Есть! - без запинки отвечает делец,
будто с момента смерти обдумал сделку заранее. Впрочем, с него
станется. - Есть два человека, с которыми весьма желаю поговорить
накоротке. Нет, никаких нарушений правил. Просто отправьте их сюда,
в один конец. Я сам с ними потолкую.
И он выдаёт координаты двоих. Первый
крупно подставил усопшего на операциях с ценными бумагами. Второй
лечил его, залечил и отправил в экскурсию на тот свет лет на пять
раньше срока. Услуги Корпорации по оздоровлению и омоложению были
широко известны в узких кругах. Но врач убедил, что здесь
процветает обычное африканское шарлатанство. Как же, отпускать из
загребущих лапок самого жирного пациента за долгую историю
практики?
Меня прошибает холодный пот. Скрыть
разговор и предложение покойника невозможно, переговоры пишутся. Я
здесь не по своей прихоти, а по служебной надобности. Ван Даймону
взбрела в голову мысль, что продвижение наших идей нужно снабдить
красивой обёрткой (не спорю!) и привлечь лучшего маркетингового
гения всех времён и народов. Идеи - тот же товар, а целевую
аудиторию необходимо убедить в незаменимости этого
товара.
Бормочу о том, что доведу загробную
оферту до нужных ушей и голов, уполномоченных принимать решения
высокого уровня. Тщательно перебираю список остальных кандидатов.
Предпочитаю людей… в смысле - бывших людей, при жизни вряд ли бы
сформулировавших подобные условия договора. К сожалению, посмертное
существование часто портит характер.
Или, наоборот, отрешает от суетного,
заставляет задуматься о грехах. Для сделок такие контрагенты
бесполезны.
Откликаются далеко не все. Слабые,
серые личности, коих абсолютное большинство, постепенно
растворяются в коллективном сознании. Гиганты мысли, особо
одухотворённые, могут сохранять индивидуальность практически
вечно.
Некоторых подпитывает интерес со
стороны живых. Новопреставленные души жаждут услышать Христа и
Мохаммеда… Ну, или хотя бы тех, кто видел их воочию. Человек не
умер до конца, пока о нём помнят, и это не фигура речи.
Свежие обычно слабы, дезориентированы,
бегут на голос, как бабочка летит на огонь. Я уже слышал любимую
присказку Службы Безопасности Корпорации: сначала допросим, потом
пристрелим или сначала убьём - потом допросим? В виде эксперимента
практиковали дознание с человеком в состоянии клинической смерти,
но не слишком успешно. Паника первых минут после жизни мешает
толково отвечать.