- Заманчиво. Даст иллюзию временного
возвращения в мир живых. Я подумаю. Не находите ли странным?
Усопший, о котором помнят, порой живее и могущественнее
живущего.
Благодаря наушникам на портрете мне
кажется, что лётчик говорит со мной по радио, и его голос в
синтезаторе речи необычайно живой. Если у нас получается иллюзия,
то она двусторонняя.
Он категорически отказывается помочь в
моём деле. Упираю на Средиземноморский регион, где он погиб в сорок
четвёртом.
- Даже не верится. Вы писали… Вот: «Я
хочу драться, меня вынуждают к этому любовь и моя внутренняя
религия. Я не могу оставаться в стороне и спокойно смотреть на
это». Сейчас ещё можно предотвратить пожар!
- Увы, это не моя война, месье, чтобы
я разбирался, кто прав, кто виноват. Посмертье приучает любить
жизнь и никого не осуждать. Говорите, можно предотвратить? Так
дерзайте. Я освоил «Лайтинг» в сорок три года и сделал всё, что
мог. Ваш черёд, потомок.
Выпадаю из здания в настолько
взъерошенных чувствах, что бессильно приваливаюсь к стволу пальмы.
Эта часть комплекса Университета построена в джунглях весьма
аккуратно, сохранилась растительность, её девственность нарушают
только четырёхэтажные корпуса да вымощенные плиткой
дорожки.
Жара запредельная, даже в тени. Но уже
привыкаю.
Тот лётчик жил в США, когда боши
оккупировали север Франции, мог кропать статейки для журналов и
чувствовать себя при деле. Но что-то не позволило ему выбрать
лёгкий путь, когда Эйфелеву башню венчает свастика. Он выложился до
конца, истаял как свеча и угас.
А я?
Мелькнула шальная мысль вызвать
Григория и спросить совета. Отсюда - хоть Лаврентия Палыча. Но
безопасники сразу схватят меня за штаны. И так я в их глазах -
подозрительный тип, дальше некуда. Стоп! А один совет Григорий мне
дал. Быть чем-то вроде Штирлица, только шлак какой-то
нужен…
Сползаю по стволу, обдирая спину о
кору, обхватываю голову руками. Здесь, в отрыве от Интернета,
«Семнадцать мгновений весны» не скачаешь. Разве что у покойного
автора спросить… Не то! Опять привлеку внимание. Только сам.
Думать! Сосредоточиться! Вспоминать!
Чистка сосудов во время ремонта
благотворно влияет на память. Советский шпионский сериал про нашего
в логове нацистов я смотрел в глубокой юности. Штирлиц больше
известен как персонаж плоских анекдотов. «Русская пианистка сидела
под колпаком у Мюллера»… Какой редкостный бред, если вырвать из
контекста! Ага, Штирлиц потерял связь и послал некого шлака её
налаживать.