– Что случилось? – Юлиан Матвеевич сердито распахнул дверцу и замер.
Выглянувшая из-за его плеча Шура тихо ахнула.
На них был направлен револьвер.
– Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, и я обещаю – никто не пострадает. – Владелец револьвера говорил вежливо, хоть и глуховато, видимо потому, что его лицо было до самых глаз скрыто шарфом.
Судя по выговору, он был человеком хорошо образованным и даже светским, да и пальто на нем было самого модного покроя. Возможно, поэтому продолжение фразы прозвучало особенно неожиданно:
– Это экспроприация в пользу народа. Мы возьмем деньги и уйдем, а вы сможете продолжить свой путь.
Два человека за его спиной выразили поддержку этой речи громкими смешками. Они были тоже вооружены револьверами, и их лица, так же как и лицо главаря, прикрывали замотанные почти до самых козырьков шарфы, но в отличие от него вид у них был откровенно бандитский.
– Молодой человек, – Юлиан Матвеевич говорил не менее спокойным тоном, хотя Шура чувствовала в его голосе нотки сдерживаемого гнева, – мы, разумеется, вынуждены подчиниться силе. Но надеюсь, вы тоже будете благоразумны.
Грабитель усмехнулся, элегантным жестом пригласил их выйти из экипажа и даже заботливо придержал Шуру за локоть, когда она поскользнулась на обледенелых булыжниках мостовой.
Один из бандитов сразу залез в экипаж и начал его осматривать. Юлиан Матвеевич по-прежнему вежливо, словно разговаривал с хорошим знакомым на деловом обеде, обратился к главарю, который, не выпуская револьвера, быстро и ловко обыскивал его:
– Позвольте выразить некоторое недоумение: неужели народу настолько необходимы мои часы и жемчуг моей дочери?
– Полноте, барон, – укоризненно сказал грабитель, вынимая из кармана его пальто газету, бумажник и пару писем, – умейте проигрывать. Нам известно, что два часа назад вы забрали из банка сто…
– Барон? – прервал его Юлиан Матвеевич. – Должен разочаровать вас, господа, но я не обладаю этим титулом. Да и каким-либо другим титулом тоже.
Тем временем человек, осматривавший экипаж, вылез наружу.
– Ничего нет!
– Ты уверен? – Теперь голос главаря звучал уже не весело и расслабленно, а холодно и четко, да и сам он вдруг словно собрался, готовый к любым неожиданностям.
– Точно нет. Я такие кареты сто раз обыскивал, там ничего не спрячешь.