Казалось бы, нас никто не винил в грехах матери, но и возвращать
в столицу дядя с тетей не спешили. Нас не игнорировали. Дядя дарил
подарки на дни рождения, тетя писала длинные письма и даже
приезжала к нам на месяц каждый год в компании дочери, которая тоже
не была ни страшненькой, ни капризной, ни злой. Нам не отказывали в
нарядах, учителях. Нас не неволили, хотя и держали в строгости,
требуя соблюдения этикета. Но по какой-то неясной причине в столицу
нас не звали. Даже в прошлом году, когда Лэсс исполнилось
девятнадцать, дядя и тетя лишь прислали целую гору подарков, но не
озаботились приглашением и балом в честь племянницы.
Мы с Лэссией к этому относились спокойно. Я и вовсе думала, что
отказалась бы, если бы меня позвали. Но вот Лала со всей детской
непосредственностью недоумевала, почему принцессы королевства живут
в глуши и не видят блеска столицы.
Лэсс вздохнула и откинулась на покрывале. Я залюбовалась
сестрой, вдруг пожалев, что ее сейчас не может увидеть какой-нибудь
стоящий молодой человек. Пусть бы он не был принцем, а только лишь
воспитанным дворянином, уверена, он непременно влюбился бы в сестру
и пожелал бы сделать ее счастливой, чтобы она всегда улыбалась и
светилась той невероятной внутренней силой, которая поддерживала
нашу старшенькую.
— О чем думаешь, Лира? — спросила Лэсс, заметив мою улыбку, и я
неопределенно пожала плечами. Для ответа мне требовался клочок
бумаги и карандаш или хотя бы чистый участок земли, чтобы писать на
нем палочкой, но мы устроились среди густой травы.
— Хочу другую сказку! — потребовала Лала.
— И какую же? — переведя взгляд на младшую, спросила Лэссия.
— О том, как случится чудо, и наша Лира снова сможет говорить! —
сказала девочка и хмуро на меня глянула. — Мне все рассказывают,
какой у тебя был чудесный голос, но я ведь не помню!
Сестра даже всхлипнула, я успокаивающе погладила ее по голове и
улыбнулась, давая понять, что недостаток меня не тревожит.
Это, конечно, было не правдой, но Лале не нужно знать. Как и
всем остальным. Пусть лучше верят, что я не страдаю. Как верят и в
то, как именно я стала немой.
Все случилось больше шести лет назад, когда я внезапно
обнаружила в себе что-то очень и очень странное. Мы жили в поместье
совсем недолго и все никак не могли поверить, что нас просто услали
прочь, как ненужных щенят. Лэсс держалась, Лала была еще слишком
мала и ничего не понимала, а вот я не могла успокоиться и нередко
видела страшные сны, в которых родители ругались или мать при нас
подсыпала отцу в вино яд. Видимо, причиной всему стал именно
стресс, но однажды ночью я проснулась от жуткого холода. Решила,
что просто ударил мороз, ведь как раз наступил ноябрь и до моего
двенадцатого дня рождения оставалось меньше месяца, но потом
сообразила, что корочкой льда покрыто не только стекло в моей
спальне, но и все предметы в комнате. Даже на моем одеяле, руках и
лице был налет инея.