Седой с испугом отогнал это спасительное видение. «Смирись, их
больше нет!»
Тяжело переставляя ноги, он подошел к телу жены, наклонился и
легко коснулся холодных губ своими. «Прощай, любимая … Не было в
моей жизни человека роднее тебя! Спасибо тебе за все! За Ваньку
…»
Простившись с женой, Решетов подошел к Наташе и поцеловал ее в
мраморно-белый лоб. «Наташка, родная … Ты уж прости меня дурака,
что не уберег тебя! Царствие тебе небесное!». После этого он
прикрыл глаза и поднял голову. «Дмитрий Сергеевич, прости за дочь!
Хоть и нет моей в том вины …»
После этого Решетов повернулся к жителям поместья, со скорбью
взиравшим на него снизу. Окинув толпу безжизненным взором, он
практически кожей ощутил волну сопереживания и душевной боли,
исходящую от каждого в отдельности и от всех вместе разом. Как это
было ни странно, но это придало ему сил. А вместе с силами пришла
ярость, тихо разгоравшаяся где-то глубоко в сердце.
«Нужно что-то сказать …»
- Сегодня мы прощаемся …, - прерывающимся от душевных страданий
голосом начал было он, но внезапно умолк и тихо, едва слышно,
прорычал себе под нос по-русски. – К Дьяволу затасканные речи!
- Спасибо всем вам! Спасибо за поддержку и сочувствие! Я знаю,
все вы любили людей, тела которых возлежат здесь, - поначалу тихий
и скорбный голос его, по мере того, как он говорил, набирал силу и
какую-то сверхъестественную мощь. – Да, мы больше никогда не увидим
их. Я не говорю о памяти в наших сердцах – это ясно и без слов! И,
- он, буквально захлебываясь от переполнявшей его ярости, на миг
умолк и вновь продолжил, - я клянусь всем вам! Клянусь в том, что
каждая мразь, причастная к этому чудовищному преступлению, будет
жестоко наказана! Каждая капля крови Миланы и Наташи будет
возвращена сторицей! И …
Речь Сергея прервал изумленный вздох одной из женщин. Тут же в
толпе густо закашлялся один из мужчин, выпучив на него удивленные
глаза. По рядам присутствующих поползли едва различимые
перешептывания. Не понимая причины происходящего, Решетов удивленно
осмотрелся. Потом опустил взор и взглянул на себя …
Рукоять трости, которую он крепко сжал правой ладонью, дымилась
… Сергей перехватил трость в левую и с непередаваемым изумлением
взглянул на обугленную поверхность рукояти. Потом – на
перепачканную золой, но абсолютно здоровую ладонь правой. «Че за
…?»