*
Верлена ожидала всевозможных козней вплоть до саботажа:
как-никак, её взяли с улицы по объявлению, а на должность зама
наверняка претендовали люди, которые в «Dollине» много лет, имеют
хорошую выслугу… Но ничего подобного не заметила. Все были
дружелюбны и исполнительны. Мнение Нэллы Генриховны оказалось
непререкаемым. Если та сочла, что Верлена лучше всех подходит для
этой работы, значит, так оно и есть. Уже чуть позже ей намекнули,
что обычай брать заместителей для глав отделов со стороны – фишка
компании. Так, дескать, пресекалось кумовство и прочие недостатки
замкнутого общества, лишённого притока свежей крови.
Ах, как Верлена врубилась в работу!.. Отдел был загружен,
несмотря на приличный штат, по самые уши. Закупки для компании,
участие компании в тендерах других фирм и даже госпредприятий,
ведение тендерной документации по заказам… А если вдруг случалось
затишье, являлось унылое лицо из бухгалтерии: «Верлена Дмитриевна,
у нас запара, заполните пару сводных табличек, я знаю, вы умеете».
Верлене случалось и бухгалтерствовать, и табличку было сделать
несложно в порядке чистого альтруизма. Но каково же было её
удивление, когда в выданной неделю спустя расчётке появилась строка
«сверхурочная работа». За альтруизм рассчитались с обычной для
«Dollины» щедростью и щепетильностью. Верлена чуть не
прослезилась.
«Dollине» было нужно всё, что знала и умела Верлена. А она
умела, как выяснилось, много. Жестокая школа мытарств по самым
разным рабочим местам, жлобовитого начальства, грузившего Верлену
обязанностями бухгалтера, юриста, менеджера по продажам, менеджера
по закупкам, делопроизводителя, секретаря на полставки и бог знает
кого ещё и всё сразу и за одну зарплату, не прошла даром. Верлену
ценили, к ней прислушивались, даже если она – пользуясь любезным
разрешением Вениамина Кондратьевича – выражалась нецензурно. Это
было… прекрасно. Не нецензурщина на законных основаниях, конечно,
хотя и она тоже, а работа в полную силу, на пике возможностей и с
максимальной отдачей. Конечно, уставала, иногда доплеталась домой в
полном изнеможении, только оставалось сил полить фикус, выпить чаю
и завалиться спать. Но полнота жизни и обилие позитива делали
усталость проходящей, не давали ей накапливаться. Новые коллеги
частенько приглашали Верлену на выходные то на пикник, то на
какое-нибудь культурное мероприятие, а то и просто пошляться по
городу, и время от времени Верлена приглашения принимала. Особенно
ей нравилось проводить время в обществе Ольги Лазаревны – той самой
пожилой изящной секретарши, которая позвонила ей с добрыми вестями.
Ольга Лазаревна была легка в общении, знала всё про всех и
сплетничала весело и почти беззлобно.