А хуже всего было то, что Кивалыч чуял Ванин страх куда лучше
собак…
*
– Ну ты это, – ухмылялся Кивалыч, подёргивая рыхлым носом над
Ваниным плечом, – сегодня остаёшься. В ночное. Жмурик – свежачок,
эксклюзив, специально для тебя, Кравчук. Завтра отдаёшь мне полный
отчёт по вскрытию – я тебе закрываю всю практику, разом. Боевое
крещение, студент, я сам такое проходил. Ну как, согласишься?
Ваня понимал, что отказ приведёт к беспощадной травле до конца
практики и чёрт знает каким осложнениям потом.
Однокурсники смотрели сочувственно, но рисковать никто не хотел.
Да и то – ну неплохо же, потратить несколько часов, зато потом
десять дней валяться на диване в обнимку с заполненным дневником
практики. Может, кое-кто хотел бы оказаться на его месте.
Подумаешь, провести ночь в пустом морге. Само вскрытие – час, ну
два у новичка. А потом ложись в подсобке и дрыхни до девяти. Ночь в
морге – почти классика.
Ваня, чувствуя, как кишки скручиваются в узел, кивнул.
*
– Это он и был, – судорожно выдохнул Ваня. – Этот ваш,
Дерьмодонтыч. И фамилия в журнале была его, иначе как бы я
нашёл?
Ветер разыгрался не на шутку, поэтому они забрались в какую-то
забегаловку. Пахло старым маслом, но было тепло и давали горячий
чай.
– И что дальше? – поторопила Верлена.
– Дальше… дальше все ушли, падла эта заперла дверь, чтобы я,
значит, ночью такси не вызвал. А мы с трупенем типа остались. У
меня, Верлена Дмитриевна, от страха руки тряслись так, что я
скальпель удержать не мог. Мне всё время казалось, что он сейчас
встанет. Или что я живого человека зарежу, хотя был он дохлее
дохлого. Вышел я в подсобку, думал, блин, кофейку попью, успокоюсь.
Вернулся через двадцать минут – а стол пустой. Чуть сам на тот стол
не лёг, взамен. Дверь заперта, как и было, окна заколочены ещё при
Гитлере, да и маленькие они там, взрослый дядька не пролезет. А
трупа нет.
– Шуточки Кивалыча? – предположила Верлена.
– Если бы, – простонал Ваня. – Ночь я пережил – не дай никому.
Сидел в углу, скальпель перед собой держал, ну, если… Только не
смейтесь, а то я больше ни слова не скажу.
– Ваня, мне не смешно, продолжай.
– Утром Кивалыч явился, перегар на метр. Видно, что бухал
по-чёрному, какие шутки. Как он орал… В общем, если я не
предоставлю до конца практики недостающий труп – мне капец.
Отчисление – фигня, это уголовное дело…