– Мальчик замёрз, – сказала Ольга, и ни зависти, ни злости, ни
осуждения не было в её голосе. Только одобрение и полная поддержка.
Даже лёгкий намёк на восхищение.
– Ох я его взгрею, – свирепо пообещала Верлена, не зная, что
делать и говорить, и как доказать, что не…
А впрочем, зачем доказывать? Во-первых, бесполезно, а во-вторых…
Может, так к лучшему? Куда уже хуже-то. А значит, должно стать
лучше.
Вид у «сладенького мальчика» был такой жалкий и жалобный, что
большая часть тёплых, согревающих слов у Верлены куда-то
испарилась.
– Какого лешего ты тут делаешь? – всего-то и спросила.
– В-вас жд-ду!
И громкое шмыганье сопливого синего носа. Глупая молодость: всю
зиму с насморком проходит, гайморит наживёт, а шапку не
наденет!
Ну что тут сядешь будешь делать?
*
Разумеется, современные технологии – корень всех бед. И сама же
представилась. Редкое имя – счастье для поисковика. Найти адрес –
раз плюнуть, существует куча каких-то баз данных, даже легальные
среди них есть. Тем более студент Ваня знал район, сама же и
назвала.
Злиться и скандалить у Верлены не было ни сил, ни повода. Сама
опять же предложила поговорить по душам с бессовестным алкашом
Кивалычем.
– Он сказал, что в понедельник пойдёт с заявлением в полицию, –
ещё разок шмыгнул носом оттаявший Ваня. – Чуть ли не с кулаками
бросался.
Верлена интенсивно выдохнула остатки коньячных паров. Это
поколение может найти тебя в большом городе по парочке оброненных
слов, но совершенно беспомощно перед открытым насилием.
Ваня принюхался.
– Я бы тоже чего-нибудь выпил… ну, не только типа чая… – не
слишком уверенно сказал он.
Верлена хотела рявкнуть про зарвавшихся сопляков, но вовремя
вспомнила, что третий курс – это уже точно больше восемнадцати.
Вместо рявканья достала из навесного шкафчика бутылку подаренного
ко дню рождения мартини.
– Пей, если надо.
Ваня почему-то вздрогнул, будто она гранату на стол поставила. И
чеку выдернула.
– Я… понимаете, мне некуда больше… родители замечательные, но
они, блин, решат, что я сбрендил на почве детских страхов…
Верлена вздохнула ещё раз, достала две рюмки, скрутила бутылке
крышечку и разлила.
– Пей, неврастеник. И я за компанию. Завтра съездим в твою
мертвецкую, приведём в чувство одного засранца, который явно не
читал отечественное законодательство. Скажу, что я твоя тётка.