Обуреваемый жадностью - страница 18
— Интересно, зачем вы стараетесь сохранить людоедов дикими? — недоумённо хмыкнул золотой робот. — А, ну да: я ведь тоже опасался, что они могут заколбасить своих просветителей...
— ...А во-вторых, — торжествующе сообщил Леталий, — эксперты нашей золотодобывающей компании решили, что раз уж в создавшихся боевых условиях обанкротились высокотехничные методы и наиболее эффективной оказалась поведенческая стратегия именно примитивных автоматов — вроде тебя, золотой робот, — то по принципу "клин клином вышибают" против этой стратегии разумно будет применить нечто ещё более примитивное. Мне поэтому даже хотели дать вместо лучемёта ружьё. Но ни одного ружья, к сожалению, не нашли...
— Как ты сказал, Деревяшкин — "ружьё"? — в недоумении переспросил робот имени Юрьева дня. — А что это такое?
— Как тебе объяснить... — Леталий поднял изъеденную древоточцами руку и поскрёб занозистый затылок. — Кажется, это что-то вроде бомбы многоразового использования и узконаправленного действия. Но ничего, у меня лучемёт тоже будь здоров: прямо с дула шомполом заряжается... Стой, железяка: всё, мы уже пришли.
— Куда пришли? Что это ещё за штуковина? — брыкнулся робот имени Юрьева дня, подозрительно разглядывая конструкцию, к которой его подталкивал Леталий.
Конструкция больше всего напоминала допотопный автомобиль, на фанерном боку которого светилась неоном вывеска: "Паровая машина времени". А также рекламная надпись: ""Кражвзломсбытнажив" — ваш надёжный партнёр".
— Это — машина времени, — Леталий указал на вывеску, — не видишь, что ли? Очень хорошая, кстати, модель, на целых 17-ти философских камнях... Сейчас мы перенесёмся на ней в прошлое, в те времена, когда тут ещё не было никаких заграждений и стен. А имелся лишь склон холма. Там, в прошлом, передвинем машину времени по холму наверх, за уровень нынешних стен. И затем вернёмся на машине времени в настоящее. Но уже, естественно, по другую сторону заграждений. Ну что, хитро я придумал, как преодолевать вроде бы неприступные препятствия? — с гордостью спросил Леталий.
— Подобная нелепость просто невозможна, Деревяшкин, — фыркнул робот имени Юрьева дня.
— Думай что хочешь, — пожал скрипучими плечами Леталий, — но только сюда эта машина времени попала описанным способом.
— Да ты совсем не понял, балбес, — снисходительно хмыкнул золотой робот. — Я имею в виду, что машины времени вообще не могут существовать. Твоя вера в свободно перемещающиеся по времени механизмы — она наивна и основана на ошибке. Сия ошибка заключается в "опредмечивании", то есть в том, что ты представляешь себе время в виде предмета или среды. Но время — это не предмет и не среда. А всего лишь темп изменений. Ход времени определяется изменениями. Если их нет, то время стоит. Если же изменения происходят, то время идёт. Разве среда может идти? Лишь наличие разных длительностей бытия у феноменов реального мира — от одного изменения до другого изменения — позволяет нам, пользуясь памятью, сопоставлять эти длительности и формировать на данной основе понятия "прошлое", "настоящее" и "будущее". Сии понятия всегда привязаны к изменениям, повторяю, материальных феноменов. А вовсе не абсолютны, вовсе не являются застывшими моментами самого по себе сущего, предметно-средового времени. По которому можно разъезжать на машинах. Ну как: всё усёк, бестолочь?