- Успокойся, бабулечка, - погладила я ее по руке. - Это же всего лишь сон. Пусть и яркий, но сон. Может, и не было ничего этого на самом деле?..
Я успокаивала ее, а сама все больше уверялась, что это не просто сон. Ну, не ощущают все так во сне. Я до сих пор чувствовала на себе руки того мужика, что держал меня. Те места на талии, где впивались его пальцы, даже побаливали. Во сне именно я было той Верой.
Больше мы не разговаривали на эту тему. По молчаливому обоюдному согласию, каждый занялся своим делом - бабуля пошла суетиться на кухне, а я взялась за книгу, удобно устроившись в подушках.
Настроение постепенно улучшалось, я даже начала извлекать выгоду из вынужденного сидения дома. Никаких тебе бесконечных заявок, спину не ломит от утомительной монотонной работы за компьютером. Никто не выливает на тебя недовольство жизнью в виде придирок и беспричинного крика, как любит делать моя начальница. Бабуля сервировала мне целый поднос и накормила вкусным завтраком. Красота! Оказывается, сидеть на больничном не так уж и плохо.
Еще бы нога не болела... Но с этим мы тоже справились - пришла Наташа и по-дилетантски вколола мне укол. Чисто теоретически она знала, как это делается. А поэтому расчертила ногтем мою ягодицу на четыре сегмента и вогнала иглу в верхний внешний.
- Мне сказали, что колоть нужно именно туда, потому что там меньше всего нервных окончаний, - откомментировала она свои непрофессиональные действия.
Наташа торопилась на занятия в институте, да и я не настаивала, чтобы она задержалась. Хотелось побыть одной, под уютный бабулин шорох на кухне, под родное шарканье ее тапочек...
Но долго наслаждаться спокойствием не получилось. Мне решили нанести визит. Не кто иной, как Захар, который, как я думала, уж точно не захочет больше даже смотреть в мою сторону, после вчерашнего неласкового приема, заявился в гости с тортом.
- Ты разве не работаешь? - не удержалась я от колкости.
- Работаю, - спокойно ответил он, отдавая бабушке куртку и торт, - но на себя. Чувствуешь разницу?
- Ну еще бы...
Я не понимала, почему он вызывает во мне такую реакцию. Хотелось нагрубить, сказать что-нибудь неприятное. Все время приходилось себя сдерживать. Он, казалось, не замечает этого или делает вид, что не замечает. Только вот зачем ему это нужно?