Эту незнакомку к родному сыну.
Потому что она ещё не знает, но я-то знаю: он не
заслуживает быть рядом с ней.
***
От воспоминаний меня отрывает звонок телефона. Выслушиваю
информацию и хватаюсь за голову.
Чёртов ублюдок!
Стас опять закинулся дурью и загремел в реанимацию с остановкой сердца!
Я вхожу в зал ресторана примерно в середине его речи.
Стою в стороне, пока Бакинский делится планами и рассказывает немного о себе. А
после аплодисментов ко мне подходит Михаил, аналитик из отдела закупок, и
приглашает на танец. И я соглашаюсь.
Мы медленно покачиваемся под звуки музыки, но я вижу
Николая Петровича, который надвигается прямо на меня. Извиняюсь перед Михаилом,
ссылаясь на занятость, и иду прямо к Бакинскому. Лечу на пламя.
Меня удивляет, что наперво его интересует, где Лёшка. Меня
удивляет его взгляд, скользящий по моему телу. Меня удивляет лёгкость, с
которой я иду за ним. Куда бы он меня ни повёл.
На удивление, он не ведёт меня в номер, что было бы
логичней. Ну что ещё ему может быть от меня нужно, правильно? Я так привыкла думать
о нём не самое лучшее, что готовлюсь именно к этому. Но мы приходим в тихое
живописное местечко в отдалении от корпусов, садимся на лавочку, и он меня
целует. В этом поцелуе нет ни напора, ни принуждения. Он не вгоняет меня в
ступор, не заставляет удариться в панику.
«Скажи "спасибо" папаше Стасона», – проносится в голове яркой вспышкой насмешливый голос, и я в который раз
напоминаю себе, что даже чудовище при более глубоком рассмотрении может иметь
человеческое сердце. Извращённое, больное, принимающее ужасающие решения, но
руководствующееся, в конечном итоге, пусть и некрасивыми, но правильными
мотивами. Это утешает. Это знание удерживает меня на месте. Помогает
расслабиться. Отключить мысли и просто прожить этот момент, это здесь и сейчас,
не принимая во внимание прошлое. Если нет будущего, а прошлое давно позабыто,
то что мне остаётся? Только этот момент, в котором мужчина целует меня, и мне это нравится.
Я дрожу от предвкушения. Дрожу от его прикосновений. От
рук, касающихся тела. Но стоит ему скользнуть под юбку, я замираю. Не могу. Не
должна. Не имею права наслаждаться. Грезить. Жаждать. Я сошла с ума. Теперь
мне точно это понятно. Какой здесь и сейчас? Это он испортил мою жизнь, какие бы ни были мотивы. И как бы мне не
хотелось забыться рядом с единственным мужчиной, который даже в невыносимой,
кошмарной ситуации позволял мне чувствовать себя нужной и желанной, нельзя
бросаться в омут с головой. Иначе я пострадаю.