Рыцари в латах с опущенными забралами отсалютовали алебардами,
сморщенный горбатый карлик на коротеньких кривых ножках распахнул
перед Тёмным двери.
В замке вправду было тепло. Даже, пожалуй, жарко. Декорировано
алым и оранжевым атласом, золотом и чёрным резным деревом, в общем,
богато. Обширный холл украшали кадки с орхидеями, прикрытые
хрустальными колпаками, поэтому от кучек гниющего мяса, на которых
распускались цветы-мотыльки, не разило тухлятиной. Роскошная
лестница с коваными золочёными перилами, явно изображающими заросли
мортусов, вела наверх. На лестничной площадке, в призме из очень
прозрачного, чистого, как речная вода, стекла, стоял странный
человек.
Он был одет в шёлковую белую рубаху, белый камзол из золотой
парчи, белые, шитые золотом штаны и высокие белые сапоги из
отличной кожи – а обветренное грязное и небритое лицо с
кровоточащей царапиной на лбу, к которой прилипли сальные волосы,
выглядело, как у бродяги. Он чуть не вцепился в стекло содранными
до кровавых мозолей ладонями, и взгляд у него был живой и
отчаянный, хотя явное же чучело, подумала Аллочка – и ей вдруг
очень захотелось вернуться в замок Грегора прямо сейчас.
- Вам неприятно смотреть? – грустно спросил Тёмный. – Я прикажу
убрать к себе в кабинет.
- Зачем это? – спросила Аллочка.
Тёмный виновато улыбнулся и пожал плечами.
- Приятное воспоминание. Так, глупости... Не обращайте внимания.
Сегодня уберут.
Аллочка и рада бы была не обращать – но по спине полз мороз. В
галерее стало ещё хуже. Галерея была украшена головами, наподобие
охотничьих трофеев – но головы принадлежали при жизни не животным,
а людям. И гоблинам, как Аллочка заметила, невольно остановив
взгляд на зеленоватом остроносом лице. И... эльфам, наверное:
точёный бледный лик с синими стеклянными очами, золотистые локоны,
свисающие на полметра вниз, острые уши...
- Враги, - пояснил Тёмный с несколько даже кокетливой улыбкой. –
Думаете, непростительная слабость, Аллочка? Ну да, да, я всё
понимаю – но ведь каждый из них хотел убить меня...
И бежать было некуда. И просить о помощи некого – даже меч
заткнулся. Аллочка почувствовала локтём ладонь Тёмного, и от этого
прикосновения ей внезапно стало тошно.
«Если он решит лечь со мной в постель, я, наверное, умру», -
подумала Аллочка, цепенея.