Однако я промазал. Тварь метнулась в сторону. Я выстрелил из
второго пистолета, почти не целясь. Зверь завопил и, опрокинувшись
в снег, задёргался в предсмертной агонии. Ваня зарядом дроби скосил
ещё одну «собаку», которая ломанулась к окну. Вторая последовала её
примеру и тоже ринулась на нас. Я и Томаш отскочили вглубь
помещения, когда морщинистая зубастая пасть пролезла меж перекладин
рамы, которые затрещали под напором. Старик поднял ствол пищали и
почти в упор выстрелил твари в голову – мора обмякла и свалилась в
снег под окном.
Я же в это время, не теряя времени даром, уже заталкивал
шомполом в ствол новые патроны.
Наступило затишье. За окном до сих пор раздавалось рычание, но
на этот раз монстры держались далеко от дома: похоже, стрельба всё
же их напугала. Но они чуяли добычу и никак не желали уходить.
Наверху раздались выстрелы. Пробегавшая под окнами «собака»,
завизжала и закувыркалась в снегу. Тела остальных уже начали тлеть.
Потом грохнули ещё два выстрела: один – наверху, другой – из
соседней комнаты.
– Маски! – крикнул Томаш, заметив тление.
Из холщовых мешков, носимых через плечо, мужики извлекли кожаные
маски и надели их. Те полностью закрывали голову и имели круглые
«глаза», тем самым напоминая старые противогазы, только без
фильтров.
– Где твоя маска? – спросил меня Томаш.
– Нету, – пожал я плечами.
– Совсем дурень что ли? Пеплом надышаться хочешь?
Со второго этажа спустился Йозеф с остальными тремя. Лица их
тоже были закрыты кожаными «противогазами».
– Уходим, – сказал он. – Савва соберёт пепел.
Приоткрыв дверь, Йозеф прицелился в кого-то из пищали и
выстрелил. Закинул пищаль за спину, взял в руки мою фузею и вышел,
направив ствол в сторону, где бродили существа. Мы тоже покинули
дом. Грохнули ещё два выстрела – это мужики стреляли по морам,
которые теперь расхаживали вдалеке и завывали, не рискуя подойти
ближе.
Мужик в кушаке достал из заплечного мешка бронзовый сосуд с
завинчивающейся крышкой и совочек, надел толстые кожаные перчатки и
принялся собирать пепел с одного из трупов, который уже почти
обратился в прах.
Остальные в это время по очереди стреляли в существ, не давая им
подходить. Тех осталось совсем немного, и с каждым выстрелом
становилось всё меньше и меньше. В конце концов, они ушли, но с
соседних улиц по-прежнему доносились жуткие завывания, от которых
мороз бегал по коже. Мне казалось, я уже привык к ним. Нет, к
такому невозможно было привыкнуть.