Мы с Надей двинулись следом за парнем. Он толкнул ногой ржавую
железную дверь.
— Где же им ещё быть? Жрать они горазды, не выкуришь из
кухни...
Здесь тоже никого не оказалось, хотя на столах стояли грязные
тарелки, кружки, лежали ложки, вилки, ножи, а в углу, у окна выдачи
возвышались неубранные кастрюли с остатками еды. Надя подошла к
одному из столов, взяла одну из тарелок и осторожно понюхала,
поднеся к носу.
— Хм, еда ещё свежая, — пожала она плечами. — Не обветрилась и
не воняет. Даже вполне себе вкусно пахнет. Правда, уже
холодная.
Нанд заглянул в ближайшую кастрюлю.
— Каша с тушнёй, моя любимая, гречневая. Это же надо,
полкастрюли оставили!
Со стороны кухни раздался резкий звон. Там явно упало что-то
металлическое, не иначе, какая-то посуда. Мы разом вскинули оружие
и замерли. Больше звуков не доносилось.
— Эй! Кто там, выходи! Не смешно! — выкрикнул Нанд и стал
осторожно подходить к проёму в стене, сообщающимся с кухней, с
надписью над ним на ржавой табличке мелом: «В столовой и бане все
равны». Шутники, однако. Нанд заглянул в проём, но никого не
увидел. Я двинулся к двери на кухню, показав жестом Наде, чтобы
держалась позади меня и чуть в стороне — прикрывала наши спины.
Из кухни упорно не отзывались, что было уж совсем непонятно.
Походило на весьма дурную шутку или всеобщее местное помешательство
с исходом в неизвестном направлении. Я кивнул Нанду, и мы
одновременно ввалились в кухню — он — через окно выдачи жратвы, я —
вышибив ногой ветхую картонную дверь.
На кухне никого не оказалось. Между двух огромных грязных
газовых плит посреди кухни валялась, покачиваясь на боку, огромная
пустая алюминиевая кастрюля. Наверное, кто-то второпях неловко
поставил на край и забыл, а она возьми да и шлёпнись. Когда мы
пришли, ага. Бывает. В глубине кухни темнел проход в кладовую,
дверь была приоткрыта. Куда же так торопились наши ребята, что
побросали вкуснятину? И где они все?
— Ну, чт... там... вас? Приём.
От неожиданности я вздрогнул. Нетерпеливый прерывистый голос
Волка шёл от запястья. Сигнал был здесь неважный.
— Нигде никого нет, — ответил я, поднеся задачник к губам и
опустив «палыч». В столовой и кухне — недавно готовили и кушали.
Идём дальше, проверим госпиталь...
— Лазарет, — поправил меня Волк. Тоже ещё, знаток военного
дела.