Очередь на семь-восемь патронов прошла по верху автобуса.
Посыпались разбитые стекла. Отчаянно закричала какая-то
женщина.
Из-за магазина, визжа покрышками, вылетели два выкрашенных в
камуфляж «Хамви». Один резко затормозил за автобусом, второй
перекрыл выезд со стоянки. Выдвинутые наружу крупнокалиберные
пулеметы хищно поводили стволами, целясь по окнам «Грейхаунда».
- Внимание! Проводится спецоперация! – загремело из подвешенных
над витриной динамиков. – Всем немедленно покинуть автобус! У кого
есть оружие, бросить его на землю и поднять руки! Повторяю. Всем
покинуть автобус!..
Через пару минут все двадцать семь пассажиров, за исключением
Смайли, лежали «лицом в асфальт» с заложенными на затылок
руками.
«Эта», – кивнул Джеймс на одну из лежащих.
- Поднимайтесь, мисс, – «фермер», не церемонясь, ткнул даму
ботинком.
Женщина с трудом поднялась. Её всю трясло, в глазах плескался
почти первобытный ужас.
- Элизабет Кэрриган? Дочь Айзека Кэрригана, управляющего
«Лас-Крусес Бэнк»?
Несчастная истово закивала.
- Сами отдадите или помочь? – качнул автоматом «фермер».
- Я с-с-сама, – пробормотала дрожащим голосом мисс Кэрриган.
Медленно расстегнув пуговицы сначала на пиджачке, потом на
блузке, она вытянула из-под белья широкий бархатный пояс.
- Ну что ж, посмотрим, что у нас тут, – усмехнулся мужчина. –
Ага. Маленькие прозрачные камушки. Уж не бриллианты ли? А, мисс
Кэрриган?
- П-пож-жалуйста, не уб-бивайте меня. Всё возьмите, только не
уб-бивайте.
Женщина плюхнулась на колени, закрыла лицо руками и
разрыдалась.
- Ну что вы? Как можно, мисс? Мы же не звери.
«Фермер» молча кивнул двум выбравшимся из «Хамви» бойцам. Те,
встав перед лежащими на асфальте людьми, синхронно передернули
затворы…
Через минуту всё было кончено. Раненых добивали одиночными в
голову.
Зажавшая уши Элизабет Кэрриган дёргалась при каждом выстреле и
наклонялась всё ниже и ниже, пока, наконец, не уткнулась носом в
асфальт.
- Прошу прощения, мисс. Но по-другому я поступить не мог, –
развел руками лжефермер. – Это свидетели, а они никому не нужны. Ни
мне, ни вам, ни вашему папеньке. Он, как я понимаю, уже ободрал
собственный банк на три миллиона, придется теперь раскошелиться еще
на столько же. Я полагаю, это не слишком большая сумма, чтобы его
единственную дочурку вернули ему живой и здоровой… Я правильно
говорю, мисс Кэрриган?