Спасало, конечно, то, что тело под
завязку было напитано живицей, но я уже буквально чувствовал, как
оно покрывается болезненными синяками. Сейчас они не очень-то и
мешали жить, а вот концентрацию сбивали прилично. И именно по этой
причине я всё никак не мог сконцентрироваться на создании
«Мисахики». А затем пропустил удар…
Простой снаряд из раздела стихии
«Земли» Шнуровски-старший создал как без цепочки печатей, так и без
голосовой команды, а потому тот стал для меня полной
неожиданностью. К тому же попала эта зараза со всей своей дури
прямиком мне в солнечное сплетение. Туда, где из груди торчал кусок
кристаллизованной души.
Нет, саму защитную крышку,
превращённую за полгода клановым кудесником из простой
металлической бляхи в серьёзный артефакт, этот удар не пробил.
Иначе бы мне тут же пришёл тот самый уральский пушной зверёк в
белой шкурке, чьим именем Бажовы обычно ёмко заменяли привычное
московское матерное слово. Однако так и так сильные удары по этому
месту доставляли мне уйму отрицательных эмоций.
И именно по этой причине я чуть
отшатнулся назад, а Шнуровски, почувствовав свободу, оставив на
своём месте очередного клона, прыгнул спиной вперёд прямо к самому
куполу, в значительной мере разрывая дистанцию. Вот только в
следующий момент моё тело прореагировало словно бы само собой, и
сильный толчок ногой в грудь отправил не успевшего сломаться
подменыша прямиком в его собственного хозяина. От удара он,
собственно, и лопнул, образовав очередное белое облако. В которое
почти мгновенно влетел созданный мною огненный шар.
Громыхнуло в очередной раз так, что
даже заложило на мгновение уши. А в следующий миг отражённой от
пустотного купола взрывной волной на меня просто вышвырнуло тело
оглушённого Шнуровски-старшего. А затем…
— Мисахика, — произнёс я, чудовищным
усилием воли создавая на своей ладони медленно раскрывающийся
огненный цветок и вонзая её прямо в грудь летящего на меня
человека.
Вращаясь, словно какое-то сверло,
изумрудный огненный бутон легко пробил плоть, проделав дыру в
грудной клетке прямо напротив сердца. А затем, распуская свои
пламенные лепестки во всём своём смертоносном великолепии, разорвал
и импульсом отбросил от меня как мёртвое тело, так и брызнувшую во
все стороны кровь.
Пошатываясь, я некоторое время стоял,
не замечая вокруг себя ничего, кроме поломанного тела своего
недавнего противника. А затем понял, что начинаю заваливаться, не в
силах более держаться в вертикальном положении, и именно в этот
момент почувствовал, как меня подхватили сильные и заботливые
руки.