Реакцию запуганных до икоты стюардесс, когда при взлете, а потом
на парочке воздушных ям замечательный маникюр дроу буквально
вспахивал поверхность подлокотников, сложно было описать своими
словами. Бедные девушки даже и не пытались попенять за порчу
имущества. Посеревшая от страха, с высоко поднимающейся в
порывистом дыхании великолепной грудью и четко выделяющимися из-под
шелка подаренного старым греховодником Лю платья холмиками сосков,
темная эльфийка выглядела до такой степени эротично (для своего
спутника) и страшно (для окружающих), что за все время перелета
мимо их ряда кресел обслуга старалась проскользнуть как можно тише
и незаметнее.
Поддерживая под руку ступающую благодаря врожденной грации
подобно королеве Инельду, к слову, впервые надевшую пыточные
приспособления, называемые женскими туфлями, Олаф медленно
прошествовал мимо дворецкого в гостеприимно распахнутые двери
одного из неприметных загородных клубов Бельгии, славящегося…
Впрочем, какое там славящегося! Перечень лиц, знающих о его
существовании, и уж тем более ступавших за его порог, вполне мог
ограничиваться трехзначным числом. И это при более чем семи
миллиардах населения земного шара. Выйдя по наводке одного старого
знакомого своего отца, воевавшего с ним еще в Родезии, на внешне
ничем не привлекательную торговую фирму «Омнитекс Омнипол» и
побеседовав в тишине кабинета, уставленного образцами напольных
покрытий и паркета, Олаф все же получил искомую невзрачную визитную
карточку с адресом данного места. Ведь для того чтобы почтить своим
присутствием этот клуб, нужны ОЧЕНЬ серьезные поручители, и ОЧЕНЬ
специфические. Светиться не любят, но выбор товара-а… мм… Очень
часто именно отсюда, из этих неприметных стен, скрывающихся за
садовыми насаждениями, живыми изгородями и трехметровым забором с
видеокамерами, снабжали всем необходимым наемников, различного рода
формирования непризнанных государств и силы вполне официальных
правительств. Тут никогда не смотрели на цвета флагов и никогда не
видели цвета проливаемой с их помощью крови. Цвет денег обитателей
данного поместья и их гостей волновал тоже не особенно. Хотя
приятная шуршащая зелень облигаций и блеск драгоценных камней
приветствовались намного охотнее, чем тонны макулатуры в виде
рандов или рупий. Но и их принимали в любом случае – ведь деньги,
вне зависимости от их внешнего вида, – это кровь любого военного
конфликта.