- Вернулся? – мрачно осведомился
сидящий на ближайшей от входа лавке Шохин. – Все-таки наверх лазил?
А на мой приказ тебе, значит, наплевать?
Морской пехотинец неопределенно пожал
плечами, тяжело опускаясь рядом с контрразведчиком. Уложив на
колени автомат, устало оперся спиной о стену. Спать, несмотря на
раннее утро, хотелось просто неимоверно, пожалуй, даже больше, чем
есть. Хоть сведенный голодом желудок, как скрутило еще на катере,
так и не отпускало.
- С Федором что? Живой?
- Федор – это тот шофер, что нас сюда
привез? – не поворачивая головы, осведомился старлей. – Если да, то
нет его больше, погиб. Бомба совсем рядом рванула, он как раз
разворачивался. Машина всмятку, а его чуть не напополам разорвало.
Зато не мучился.
- Понял, - закаменел лицом Сергей. –
Жаль, отличный парень был, давно его знаю… знал. А со зданием как?
Сильно пострадало?
- Прилично. Окна, считай, по всему
фасаду вышибло, да и крыше досталось. В комнатах, полагаю, тоже не
шибко весело, особенно на первом этаже.
Помолчав пару секунд, контрразведчик
смущенно добавил, легонько пихнув плечом старшего лейтенанта:
- Слушай, Степа, тут такое дело…
спасибо тебе, короче говоря. Ты ж мне, как ни крути, жизнь
спас.
- Да кушайте на здоровье, - хмыкнул
морпех. – Ты мне, кстати, тоже – там, в лесу. И не мне одному. Сами
мы с теми егерями никак бы не управились. Так что квиты.
- Все шутишь? – подозрительно
покосился капитан госбезопасности.
- Вот как раз сейчас говорю абсолютно
серьезно, серьезнее некуда. Короче, не парься, нормально все.
- Ну, тогда ладно. А «не парься» -
это вот чего значит? Присказка такая? Или ты снова на баньку
намекаешь?
- Да какая уж сейчас банька. Просто
выражение такое, означает «не переживай» или «не беспокойся».
Оттуда, из моего вре… о-ох!..
С силой врезав локтем под ребра,
Шохин зло зашипел в ухо:
- Совсем сдурел?! Говорил же, за
языком следить и лишнего не болтать!
- Да кто нас тут… ладно, понял я,
понял, хватит пихаться! Все, молчу, как рыба об лед!
- Вот и молчи, покуда другого приказа
от старшего по званию не поступит, - зло буркнул особист, тут же,
впрочем, и остывая. – Все, потопали наверх, отбой тревоги…
****
Несмотря на трагически начавшееся
утро, следующий час оказался для Степана поистине лучшим за всю
проведенную в прошлом неделю. Нет, обещанной бани он, понятно, не
дождался, однако нормально вымыться все-таки удалось, причем,
достаточно горячей водой. Пока шумно плескался в местном санблоке,
по счастью не пострадавшем от бомбежки, яростно, до красноты сдирая
с кожи многодневную грязь, Шохин принес сменку взамен задубевшей от
пота и намертво въевшейся морской соли, и уже откровенно
пованивающей, одежды. Нижнее белье (здесь его называли «исподним»),
общевойсковая гимнастерка с галифе, стеганые брюки и легендарный
ватник. Все новенькое, определенно не ношенное, с характерными
заломами от долгого лежания на складе. Ко всему этому изобилию
прилагался черный флотский бушлат, ушанка, вещмешок, перчатки и
даже офицерская портупея без кобуры, поскольку своя имелась.