Чтобы поселится в таком месте, как квартал мясников, нужно или
очень хорошо зарабатывать на своем деле и надо постоянно все
контролировать, или, наоборот, быть бедным как церковная мышь.
Однако лично завербованный около десяти лет назад агент де Вилшера
принадлежал к той третьей, редкой категории людей, что работу свою
ставят превыше удобств не по финансовым соображениям, а лишь в силу
любви к своему делу.
Иначе говоря, Маркуса смело можно было назвать ученым,
хотя ни один серьезный колледж и на порог бы такого не пустил. И не
только по причине что ни на есть самого сиволапого происхождения,
отсутствия привычки носить белый халат и хоть какого завалящего
диплома с кафедры натурфилософии. Нет, коновал смел
ставить прикладные эксперименты для получения прикладных же
результатов! Причем не утруждая себя поиском подтверждения
полученного знания в той же натурфилософии, а относясь к опытам как
к прямому инструменту познания.
Круг интересов агента еще до судьбоносной встречи с Антуаном был
весьма широк, а с получением финансирования и вовсе разросся словно
грибы после дождя. Маркус успевал уделить время сравнительной
анатомии животных и человека, также проводил операции с целью
лечения, в том числе и на людях. При этом не гнушался разной химии,
которую тоже, иногда даже с излишнем энтузиазмом, пытался
использовать и в лечении, и в экспериментах. А в Шеп своего
ставленника разведчик и вовсе заманил, соблазнив доступностью
знаменитых местных овец для практических работ по селекции.
— Добрый друг, какая неожиданная, но от того еще более радостная
встреча! Неужели нашли время лично уделить внимание мои скромным
экзерсисам?
Де Вилшер выдержал суровые мужские объятия, не дрогнув лицом:
Маркус нашелся в лаборатории, в кожаном фартуке, заляпанном
подозрительными белесыми пятнами, давно высохшими и еще влажными. К
сожалению, в том же письме, что подвигло главу аналитического
отдела двинуться в путь, очень натуралистично
расписывались успехи коновала в деле искусственного оплодотворения
овец… Лучше не думать!
— Увы и ах, но некоторым образом дела службы, — поспешил
разочаровать агента разведчик. — Хотя, не скрою, причина все же
крылась в вашем письме. Вы упомянули, что внешняя торговля мелким
рогатым скотом практически прекратилась, однако стада, сгоняемые
под продажу, никуда не делись и целиком выкупаются для отгона
вглубь страны…