. Что касается правомочия принимать меры по сохранению тайны, например путем установки специальных средств, а также устанавливать порядок доступа к ней, то это правомочие, по всей видимости, имеет имущественный, а не неимущественный характер.
По мнению М. Н. Малеиной, право на тайну предполагает и возможность предоставить информацию о частной жизни другим лицам. Однако если учитывать, что корреспондирующая этому праву обязанность состоит в том, чтобы окружающие лица не препятствовали передаче информации, то возможность такой передачи не зависит от того, какая информация передается – тайная или нет. Поэтому возможность предоставить тайную информацию не составляет правомочия в рамках права на тайну частной жизни.
Требование возврата полученной без законных оснований информации относится уже к мерам защиты нарушенного права на тайну.
Следовательно, можно говорить лишь о том, что любое лицо, получившее информацию о частной жизни, обязано не распространять ее, кроме случаев, предусмотренных законом. Сформулированный таким образом запрет не предполагает наличия какого-либо субъективного права ввиду отсутствия активного поведения его субъекта и соответственно общественного отношения между тем, чья частная жизнь охраняется, и всеми окружающими его лицами.
Л. О. Красавчикова выделяет самостоятельное личное неимущественное право на свободу передвижения[181]. По ее мнению, оно имеет положительное содержание, состоящее из следующих правомочий: свободно перемещаться в пределах своего государства, на выбор места пребывания и нахождения, на выбор места жительства (постоянного или преимущественного), на свободный выезд за пределы РФ, на беспрепятственное возвращение в РФ. В частности, выбор места нахождения, по словам Л. О. Красавчиковой, означает предоставленную законом возможность гражданина беспрепятственно посещать парки, музеи, библиотеки, театры, магазины, институты, рестораны, банки, парикмахерские и другие объекты в соответствии с правилами, установленными для их посещения[182].
Однако некоторые цивилисты не признают гражданско-правового характера указанного права. В частности, Я. Р. Веберс характеризует возможность избрания места жительства (в статье Гражданского кодекса о правоспособности) как не имеющую гражданско-правового характера. По его мнению, она относится в большей мере к административному праву