Никто не шелохнулся. Здоровяк снова чего-то жевал, а Хэдес
смотрел так оценивающе, так внимательно, что под его взглядом вдруг
заболел живот.
— Не соответствует, значит, — ухмыльнулся опомнившийся Стэфанс и
резко метнулся к Лере. Она не успела даже пикнуть, как одна его
рука обхватила ее запястье, а вторая, сминая шаль, больно сдавила
шею. Наклонившись, он прошипел Лере в самое ухо: — А хочешь узнать,
насколько сильно несоответствие?
— Ничего я не хочу! — Лера испуганно дернулась и закричала: —
Пусти! Меня ждут! Искать будут! Скоро испытание в лабиринте.
Стэфанс встряхнул ее, словно котенка:
— Не дрыгайся, мелкая, — испытания пройдут без твоего участия.
Кстати, можешь прямо сейчас поблагодарить нас за то, что избавим
тебя от разочарования! С таким отсутствием силы, как у тебя, не
поступить!
— А я попробую!
Лера снова попыталась вырваться, но с нее только слетела шаль, и
блондин еще крепче вцепился в открытую шею.
— А после куда пробоваться пойдешь? — он вдруг чуть не
замурлыкал.
— В бордель, — заржал здоровяк, роняя крошки.
— Лучше в служанки, — возразил Хэдес. Холодными пальцами он
дотронулся до Лериной изуродованной щеки. — Я бы взял такую...
— Ты и дома-то не бываешь.
— Ну, стал бы почаще заглядывать. На радость маме. И куколке.
Да, куколка?
Все трое рассмеялись. Лера с бессильной ненавистью глядела на
них. Уроды! Какие же они уроды!
– Чтоб вы облысели! — тихо, но с чувством процедила она.
Смех оборвался. Пальцы на ее шее превратились в вороньи когти,
красноносый нехорошо прищурился, а здоровяк выпрямился и впечатал
кулак в свою широченную, как лопата, ладонь.
Под ложечкой неприятно заныло. Холодея от дурных предчувствий,
Лера во все глаза смотрела на разозлившихся мужчин. Она опять
сказала что-то не то! Нельзя было трогать их чертовы волосы! Ведь
если аристократы отращивают такие косы, значит — это кому-нибудь
нужно?
Здоровяк во второй раз смачно ударил кулаком о ладонь. От этого
звука, выстрелом прозвучавшего в тишине, оцепенение спало. Лера
вскрикнула и рванулась в сторону. Блондин удержал. Тогда она резко
откинула голову назад, но до его лица не дотянулась, и только
стукнулась затылком о твердую грудь.
– Мелкая, ты подала хорошую идею, – вкрадчиво сказал Стэфанс. —
А кричать можешь сколько угодно — кроме нас здесь никого нет.