Я прикусила губу, пытаясь болью
прогнать зарождающуюся панику. Начала очень медленно поднимать
руку, послушно глядя только на Ивара.
В один момент я слишком сильно
дернулась, и тут же раздалось недовольное шипение. Я замерла,
затаив дыхание. А зрачки Ивара резко сузились, став по размеру с
булавочную головку.
— Спокойнее, — прошептал он. — Все
хорошо, девочка моя. Все хорошо. Не бойся.
В любой другой момент столь
фамильярное обращение меня бы рассердило, наверное. В конце концов,
я знаю Ивара всего второй день. И это не дает ему права называть
меня «девочкой». Но в этой ситуации его слова неожиданно придали
мне сил. Я глубоко вздохнула — и внезапно успокоилась. Я верила,
что Ивар спасет меня. И только эта вера спасала меня от нервной
истерики.
— Молодец, — скорее, прочитала я по
его губам, чем услышала. — Не забывай, медленно и плавно.
И моя рука вновь начала прерванное
было движение. Все это время я почти не дышала, осмеливаясь лишь
изредка втянуть в себя новую порцию воздуха.
Наконец, моя рука поднялась до уровня
груди. Краем глаза я видела, что ее обвивает нечто ярко-алое. Н-да,
это точно не безобидный уж. У них нет такой яркой расцветки.
— А теперь зажмурься, — приказал мне
Ивар. — И потерпи, моя хорошая. Будет немного больно.
Я гулко сглотнула вязкую от волнения
слюну. Немного больно? И почему я сомневаюсь в этом? Наверняка
будет очень, очень больно.
Но я послушно закрыла глаза. И тотчас
же глухо застонала.
Было такое чувство, будто мою руку
окунули в жидкий огонь. Резко и остро пахнуло паленым, что косвенно
подтверждало мою догадку. Что-то мягко шлепнулось около моих ног, и
я почувствовала, как мое запястье освободилось от неприятной
тяжести.
— Вот и все, — в звенящей тишине
произнес Ивар. — Все позади.
В следующее мгновение он уже был
рядом со мной. Привлек меня к себе, крепко обняв. И мне было
плевать на то, что об этом могли бы подумать остальные участницы.
Меня колотила настолько крупная дрожь, что зуб на зуб не попадал.
Колени постыдно тряслись. И, не устояв на ногах, я почти повисла на
руках Ивара.
Только сейчас я увидела ту змею,
которую он убил. Да, это был не уж. У ужей не бывает настолько
пламенной чешуи, которая сверкала так ярко, что на нее было больно
смотреть.
— Что это за мерзость? — всхлипнув,
спросила я.