Снаружи, донесся тихий гул. Этот
пробирающий до костей звук проник под землю и толщу бетона.
Началось: Буря мощной волной обрушилась на поселок. Загрохотало,
засвистело, завыло, даже в бункере было слышно, насколько разошлась
погода. Ливень обрушился с небес на землю, накрывая все тяжелой
стеной воды. Настоящий потоп. Звуки Бури нарастали, становились
отчетливее, и им вторили оглушительные раскаты грома.
Жители поселка затаили дыхание. Одни
молча закрывали глаза, желая спрятаться от происходящего, другие,
кто постарше, бормотали какие-то странные слова, пока прижимали к
себе плачущих детей. Я слышал, что подобное называли молитвами.
Обычно их использовали, когда становилось страшно или плохо.
Раньше, еще до Катастрофы, молитвы были более распространены, а
сейчас так вообще редкость. Как всегда говорил Обрез – забылись за
ненадобностью, ведь их все равно никто не услышит.
Да, повезло нам с Обузой, что
вовремя добрались до поселения. Еще чуть-чуть, и погибли бы. Такую
мощную Бурю я за всю жизнь не видал. Сегодня она в самом деле была
яростной и страшной.
Обрез все это время прислушивался к
разыгравшейся на поверхности Буре. Вдруг он повернулся ко мне и
спросил:
—
Так о чем вы там с Главой трещали?
—
Да он работу предложил, я и согласился.
—
Хм, — задумчиво протянул Обрез.
— Что за работа такая, если не
секрет?
—
Да не секрет, конечно. Не для тебя. Кто-то послезавтра пригонит до
хрена тачек: «Нивы», «УАЗы», «Шишиги», а мы их чинить будем.
Обрез задумчиво кивнул и замолчал.
Нервно почесал подбородок, а после и вовсе отвернулся, потеряв
интерес к беседе. Бармен полностью погрузился в свои мысли и
отрешенно уставился в пол.
Поняв, что Обрез не намерен
продолжать разговор, я откинулся на засаленную спинку тахты и
прикрыл глаза. Усталость, таки, взяла свое, и я быстро провалился в
сон.
Проснулся я от шума и громких
голосов: люди в бункере суетились, собирали свои вещи и следовали
друг за другом к выходу на поверхность.
Обуза копошился рядом с тахтой,
невнятно бормотал себе под нос и хаотично махал руками, словно
желал прогнать неспокойных жителей. Некоторые из них, проходя мимо,
задевали и толкали сумасшедшего. Он не мешался под ногами, просто
явно их раздражал. После очередного тумака, Обуза спрятался за
тахтой, вцепившись в свои волосы. Я глубоко вздохнул, хмуро
провожая взглядом забияк. Понятное дело, им лишний рот не нужен.
Мало того, что малой совсем, так еще и дурной, но мне не
понравилось, что его обижали. Правда, по первой я решил пропустить
это мимо. Все же ссориться с жителями из-за пацана не хотелось.