Объяснение новелле, даваемое Конституционной комиссией, сводилось к необходимости якобы отмежевания от буржуазного уголовного права с его пониманием наказания как кары и возмездия. Ряд ученых объясняли тогда позицию Основных начал влиянием итальянской школы, прежде всего проекта Кодекса Ферри, сторонника социологического направления в уголовном праве. Другие проектанты, например Н. В. Крыленко, связывали такую замену наказания мерами социальной защиты с буквальной трактовкой высказывания К. Маркса о том, что «наказание есть не что иное, как средство самозащиты общества против нарушений условий его существования»[151]. Догматизм от марксизма здесь налицо. Хорошо еще, что отказ от термина «наказание» никак не сказался на других институтах и нормах Основных начал. С середины 30-х годов «наказание» было восстановлено в своем значении и терминологии. Издаваемые уголовно-правовые нормы в санкциях содержали не слова «влечет применение мер социальной защиты», а «наказывается» или «карается».
Изменения в системе наказаний сводились к следующему: условное осуждение обоснованно было выведено из числа видов наказаний, ибо таковым не является; объявление врагом трудящихся сопрягалось с изгнанием из пределов СССР; предостережение выносилось судом при оправдательном приговоре (что неудачно, ибо при оправдательном приговоре нет ни преступления, ни наказания и предостережение не должно находиться в системе наказаний).
Шагом назад следует признать конструкцию неоконченного преступления. Основные начала по неясной причине отказались от четких понятий и терминов УК 1922 г. «приготовление к преступлению» и «покушение на преступление». В ст. 11 говорилось о «начатом преступлении», причем незавершенном не по не зависящим от воли лица обстоятельствам, а «по каким-либо причинам». Такими причинами мог быть и добровольный отказ. Тогда ни приготовления, ни покушения нет. При такой формулировке объяснимо отсутствие нормы о добровольном отказе, охватываемом «начатым преступлением».
Важное добавление последовало в Основных началах в нормы о необходимой обороне и крайней необходимости. Они объявлялись правомерными не только при охране интересов своих и других лиц, но и при защите Советской власти и революционного правопорядка.
Основные начала включили развернутый перечень смягчающих и отягчающих обстоятельств при назначении наказания. Учитывая недостаточный уровень юридической подготовки и профессионализма судей, а тем более народных заседателей, потребность в таких нормах имелась.