Сняв погребальную ладью с барки, вся процессия направилась к
видневшейся невдалеке пирамиде усопшего, обходя обширную
усыпальницу Менту-Хатпи. По пути несколько раз останавливались,
плакали, кричали, взывали к богам.
Вот добрались и до последнего пристанища умершего фараона – дома
Ка. Снова остановились, покричали, поплакали… Снова пошли,
остановились у накрытого стола, где уже давно в нетерпении
поджидали жрецы. Помянув покойного хлебом и пивом, вошли-таки
наконец в гробницу, водрузили саркофаг на надлежащее место.
– Горе! Горе! – истошно зарыдали плакальщицы. –
Плачьте, плачьте! Плачьте, не переставая. Добрый пастырь ушел в
страну вечности. Теперь ты в стране, которая любит одиночество.
Теперь ты пленен, запеленан, связан. О, плачьте же, плачьте!
Плачьте…
Ах-маси давно уже было жаль мать – она очень искренне
переживала. Еще бы, все-таки сын. Да и самому Максу было жаль
брата. И тем сильнее поднималась в душе желание найти и покарать
убийц!
– Плачьте же! Плачьте!
Войдя в усыпальницу, юный фараон взял царицу-мать под руки. Было
душно. Тут же рядом толпились какие-то люди – жрецы, родственники,
приближенные, слуги.
Мать… Бедная мать…
Максим протянул руку – утешить…
Как вдруг кто-то пихнул его кулаком в бок. Юный властелин Уасета
обернулся и увидел позади Ах-маси, тезку.
– Все готово, – шепнул тот. – Будьте готовы с
Тейей.
– Мы готовы, – быстро кивнул фараон.
Жрецы уже выбрались из подземной камеры, куда был опущен
саркофаг, и каменщики старательно замуровывали вход. Народ
оживленно переговаривался, шутил, потирая руки и поглядывая на
накрытые здесь же, в гробнице, столы. Впрочем, все желающие
помянуть безвременно ушедшего тут не помещались, а потому столы
расставили и на улице.
Ах-маси, нахлобучив парадный парик, чувствовал, как стекают по
щекам и спине крупные капли пота. Жарко… Толпа… Утомленные грустные
лица…
Вот все выпили. Заговорили…
Пора!
Улучив момент, Максим и Тейя быстро отошли за колоннаду, в тень,
в полумрак, озаряемый проникающими сквозь входной проем узкими
солнечными лучами.
– Сюда! – указывая путь, выскочил откуда-то
Ах-маси.
– А…
Юный фараон хотел было поинтересоваться, а кто, собственно,
теперь заменит их с Тейей… И увидел. Едва не столкнулся сам с
собой! Они были похожи настолько, что аж не верилось. Нет,
правда!