К ночи Ах-маси-старший почувствовал себя настолько утомленным,
что даже лег спасть пораньше, приказав никому не беспокоить его без
особой надобности. Навевая сон, царская барка мерно покачивалась на
волнах. В черном небе сверкала медным тазом луна в окружении
россыпи ярких звезд, на плесе плескала рыба, и где-то рядом, на
берегу, рассерженно кричала дикая кошка.
А молодому царю снилась жена – юная, грациозная и красивая, как
никто другой. Обнаженная, она танцевала в храме Хатхор, прямо перед
идолом Рогатой богини. По стенам святилища тускло горели
светильники, и их дрожащий свет отражался в браслетах и ожерелье
танцовщицы, в узеньком золотом пояске на ее стройных бедрах.
– Тейя, – улыбаясь, шептал во сне Ах-маси, –
Тейя… Любимая…
А еще снился флот! Флот союзников. Огромный морской флот. И
гористая страна посреди Великой зелени. Остров. Город без стен.
Дворец со странно перевернутыми колоннами. Страна Кефтиу. Откуда бы
такой сон? Словно бы кто-то специально его насылал…
Фараон проснулся от шума! Кто-то бегал, кричал. С шумом
врезались в воду весла. И – что это? Звук боевой трубы?!
Не одеваясь, фараон выскочил из шатра на палубу:
– Что там такое? Что случилось?
– Мы как раз хотели будить тебя, великий государь! Чьи-то
огромные корабли прорвались к крепости!
– Что значит – огромные корабли? Стоп! Откуда они вообще
взялись? Где начальник гребцов? Быстро его сюда!
Быстро не получилось. Анхабец, похоже, находился сейчас в самой
гуще событий, и властелин Обеих земель, велев посадить в оставшиеся
барки побольше воинов, взял курс к враждебному городу, на стенах
которого ярко пылали костры.
– Они вспыхнули в ночи, внезапно, – рассказывал кто-то
из матросов. – И так же внезапно появились чужие корабли, с
ходу прорвав канат. Было б у нас побольше барок – не прошли бы.
Молодой царь, закусив губу, вгляделся во тьму. Хорошо были видны
костры, отражались в черной воде луна и звезды, и в призрачном
свете наконец показались силуэты судов – низенькие, приземистые –
свои – и высокие, горделивые, заносчивые – чужие.
– Похоже, это морские суда, – негромко промолвил
матрос. – Клянусь Птахом, на некоторых даже по две мачты!
– Фенеху! – тихо выдохнул похожий на гранитную глыбу
полководец Сеннеферптах, сопровождавший сейчас фараона. – Люди
пурпура… алчные торговые твари. Да, это их корабли, больше
некому!