Это прозвучало как-то совсем буднично, и я сразу же поверил, что
этот зарежет без лишних слов. Кулаки сжались непроизвольно.
Накатило чувство нереальности происходящего, я готов был прыгнуть
через разделяющее нас расстояние, три метра вперед и почти метр
вверх, и чувствовал, что смогу. Вырвать нож, второй рукой схватить
старика… Та возня с медведем что-то сдвинула во мне, от чего даже
сомнения не возникло в правильности поступка.
Я едва не сорвался с места, но тут на моих плечах повисла Беата.
Руки у нее были не по-женски крепкие. Я поддался, приходя в себя и
делая вид, что и не собирался ничего делать, а эта женщина
непонятно зачем наскочила и вообще. Арата недобро щурился. Понял ли
он? И если понял, чем это мне аукнется?
– Господин Арата, блаженный он! Блаженный! Головой ударился,
весь ум стряхнул!
– Да, Беата, – подхватил я, – что-то мне совсем нехорошо… Где
мы? Я хочу домой…
Я повис на ней, старательно округляя глаза и изображая дурака. И
мне вроде бы даже поверили. Подозрение на лице воина сменилось
презрением, а староста отмахнулся:
– Уводи, пускай идет на конюшни помощником, раз головой
повредился.
Развернувшись, он скрылся в дверях. Арата помедлил, всматриваясь
в мою дурную рожу, и последовал за стариком. Беата вытолкала меня
за калитку и только там с шумом выдохнула:
– Точно сумасшедший! Откуда ты только к нам попался! Какого
лешего!? Тебя бы сразу убили, а потом и меня… Пойдем!
Она потащила меня с такой силой, что я едва успевал переставлять
ноги. Первый контакт с местными на высоком уровне прошел совсем не
по плану. Скорее всего, и об этом стоило подумать раньше, факт
прибытия людей из космоса лег в основу религии, а то и вовсе забыт.
А это очень неприятно, учитывая, что я здесь совершенно никто, и
подтвердить свои слова смогу разве что новыми словами. Модуль
утонул, уничтоженный медведем комбинезон теперь не полезнее тряпки.
Да я даже не смогу показать фокус с мгновенным заживлением ран,
потому что микроботы вне электрического поля впадают в стазис!
Здесь, в диких землях, я не посланник предков со звезд, а
блаженный, которого приписали к конюшне, потому что ни на что
большее он не годится.
Деревянная лопата елозила по влажному полу, собираясоломуи
конские каштаны. В конюшне на дюжину стойл пахло ужасно, но мне,
хоть и с огромным трудом, удалось обвыкнуться. Я грузил запревшую
посыпку на телегу и везза сарай, сваливая тамв огромную кучу, потом
тащил свежую. В этот час конюшня была пуста. Всех животных
разобрали на работы, и у меня появилось свободное время, чтобы
придаться самобичеванию. Забравшись по лестнице на верхний ярус, я
развалился в сене, закинув руки за голову.