Я обошел лошадь, взялся за луку седла, постоял, собираясь с
силами. Стражники следили за мной, уже откровенно смеясь. С тяжелым
вздохом вставил ногу в стремя, полез наверх, проклиная планету и
микроботов, сделавших тело пусть и замечательно прочным, но таким
тяжелым. Оказавшись наверху, едва не свалился на другую сторону,
кое-как выровнялся, вцепившись в луку, уселся. Воины уже рыдали от
хохота, вытирали слезы, наконец, кое-как успокоились, старший
сказал:
– Уселся, увалень? Поехали тогда, и без того уже время
потеряли!
Кони двинулись по улице, стражники, ставшие теперь конвойными,
держались в седлах уверенно, я же все время норовил соскользнуть,
до боли сжимаялошадь коленями. Мы выехали за околицу, дорога бежала
через поля прямо, скрываясь в лесу. Латники о чем-то негромко
переговаривались, я вслушивался, стараясь узнать новое и важное для
себя.
Увлард был небольшим городишкой, далеким от торговых путей и от
того бедным. Но зато находился ближе всего. Мое появление не прошло
незамеченным, но особого интереса не вызвало, епископ и барон
потратили много дней, разбираясь, кому посылать людей для
расследования и перекидываяэту обязанность на другого: мало, что
ли, по дорогам ходит блаженных? Но потомслучилисьразбойники, и
слухи о моих подвигах добрались до верхов. Изучив вопрос
внимательнее, высокие чины сложили два и два и решили, что я имею
самое непосредственное отношение к нападению на сборщика
налогов.
Отлично. Я мысленно похвалил их за проделанную работу. Учитывая
общую дикость и то, что я успел понять о мире, простым разговором
тут ограничиваться не принято. Вполне вероятно, будут не только
бить. С другой стороны, везут меня не в кандалах, и присматривают
не особо старательно, не исключено, что это простая формальность.
По крайней мере, очень хочется в это верить. Тогда после постараюсь
закрепиться в городе, все лучше, чем на конюшне, и как бы
дажеследующий шаг.
Я не сразу заметил, что один из конвоиров обращается ко мне.
Вскинув голову, я вопросительно кивнул, потом опомнился и
спросил:
– Вы ко мне обращаетесь, сэр?
Грубая лесть, ему до сэра, как мне до «Байонета», но сработало,
тот довольно оскалился, повторил:
– Говорю, если расскажешь, где твоипрячут награбленное, так и
быть, отпустим. Все полегли, тебе тоже дорога короткая, до
виселицы, а нам, может, и пригодится еще. Так что давай, шкура все
равно дороже стоит.