— Как думаешь, надолго это? – надо срочно о
чем-то говорить, не молчать, не думать, иначе вновь сделаю какую-нибудь глупость.
Поплотнее кутаюсь в плед, благодаря теплому воздуху не мерзну, да и одежда
почти сухая.
— Ливень закончится, а мелкий дождик еще
будет.
— Обратно по той же дороге, по которой приехали?
— Другого пути я не знаю, так что рискнем.
Эмин снимает машину с ручника и осторожно
трогает с места. Отворачиваюсь от него, разглядывая деревья, а за ними местные
домики в этой деревне.
Еще три часа наедине и вновь работа, вновь
между нами деловые отношения. Не стоит больше его дразнить. Очень хочется
быстрее всему обучиться, но понимаю, что за короткий промежуток времени это
невозможно осуществить, не смогу с уверенностью сказать Эмину о том, что готова
к самостоятельному плаванью. Даже если и наступит этот момент, знаю, все равно
продолжу ему звонить, консультироваться, советоваться. Хоть как-то держать
связь и знать, что смогу с ним связаться почти в любое время суток.
— Черт! – ругается Эмин, когда машина при
попытке объехать большую лужу внезапно попадает в колею под водой, а колеса
начинают буксовать на месте. И чем больше раскачивается автомобиль, тем сильнее
мрачнеет лицо мужчины. Проходит пара минут, машина буксует вперед-назад и
замирает, дворники продолжают смахивать капли.
Эмин выходит под дождь, передергивает
плечами, приближается к капоту и приседает. Выпрямляется и оглядывается по
сторонам. Вижу, как идет к ближайшему дому, где в воротах стоит мужик в
плащ-палатке и курит. Они разговаривают минут десять, потом Эмин возвращается.
— Что случилось?
— Застряли.
— И?
— И мы идем к доброму человеку, который
любезно предоставил нам ночлег до завтра.
— Почему не можем поехать домой?
— Потому что, Стелла, – пытается объяснить
очевидное Эмин и выразительно смотрит на меня тяжелым взглядом, – машина попала
в яму и села, ее может вытащить только более крупный автомобиль или трактор.
Так как дело идет к вечеру, люди уже дома, на птицефабрике в соседнем селе
завершился рабочий день, то трактор смогут пригнать только утром.
— Я же говорю: «Дыра!» – иронично улыбаюсь,
он качает головой. – Нет нормальных дорог, при первом моросящем дожде все
поплывёт, люди не смогут ни приехать, ни уехать.
— Я понял тебя. Выбор невелик: либо мы сидим
тут и палим бензин до утра, либо оставляем машину и идем к Василию Петровичу.