Интересна и сама техника перлюстрации. Дело в том, что огромное количество корреспонденции, проходящей по почтовому ведомству, вызывает определенное недоумение по поводу возможности всю ее перлюстрировать. Например, за 1903 г. по внутренней почте было переслано: 597,2 млн писем, 100,3 млн бандеролей, 7,2 млн посылок, а по международной почте: 89,7 млн писем, 30,2 млн бандеролей, 1,2 млн посылок.[63] Такие масштабы наводят на мысль, что перлюстрировалась далеко не вся корреспонденция, а существовала определенная система просмотра писем.
Главными целями просмотра на рубеже XIX–XX вв. были: политический сыск, борьба со шпионажем, получение конфиденциальной информации из сферы высших слоев общества, включая придворную знать, депутатов Государственной Думы, высших сановников. Именно в соответствии с этими целями и отбирались на просмотр письма. Безусловно, это была трудная работа, и недаром она очень хорошо оплачивалась из секретных статей бюджета России.
До 1902 г. секретные чиновники сами занимались отбором писем, подлежавших перлюстрации. Но расширение масштабов работы потребовало привлечения новых кадров, с которых бралась подписка о неразглашении государственной тайны.
В связи с усилением контрразведывательных функций полиции нередко и жандармские управления, охранные отделения «грешили» просмотром корреспонденции.
Согласно секретной инструкции, запрещалось вскрывать письма двух человек – министра внутренних дел и Государя Императора. В литературе описаны случаи перлюстрации писем Великого князя Николая Михайловича, а также дяди Николая II Великого князя Николая Николаевича, командовавшего в то время Кавказским фронтом. Имеются сведения, что Государь Император поручал перлюстрировать письма родного брата Михаила, находящегося за границей.
Вся перлюстрация подразделялась на «алфавит» и «служебную выборку». «Алфавит» означал список лиц, чья корреспонденция подлежала обязательному просмотру. «Алфавит» составлялся в основном министром внутренних дел и Особым департаментом полиции. По стране он, в разные годы, насчитывал от 300 до 1000 фамилий.[64]
При случайном отборе обращалось внимание на объем письма, почерк, адрес корреспондента и отправителя.
В рассматриваемый период политический сыск, выходит на первый план, в связи с ростом революционных организаций в России. Письма революционеров выявлялись двумя путями: «по наблюдению» и «по подозрению». В первом случае сортировщики руководствовались уже вышеназванными «алфавитами» департамента полиции с именами и адресами. В примечаниях к ним указывалось, что делать с письмами: особо строгое наблюдение, точные копии, фотографии, представление в подлиннике и т. д. Письма «по подозрению» отбирались по адресам, подчеркиванием отдельных слов, назначением для передачи по почерку.