Я проигнорировала протянутую руку.
«Здорово», – сказала я.
Отец застыл. Его глаза сузились. Я знала, что творится в этот момент в его голове.
Мой отец вырос в эпоху, когда джентльменов учили, что вежливость – это все и что единственный верный способ проиграть филистерам[3] – утратить самообладание и признать, что они тебя задели. Годы в японском лагере военнопленных отшлифовали его способность сохранять каменное спокойствие в ответ на оскорбления.
«Прошу, входите», – произнес он, указывая на парадную дверь.
Мне хотелось слегка стукнуть его и одновременно обнять. Гордость за родителей иногда принимает странные формы.
«Какой оригинальный вестибюль! – воскликнула Дорси Рейнсмит. Ее голос был резким, как вонь старого сыра, и слова неприятным эхом отразились от темных стен. – У нас были такие же проблемы с трескающимся лаком в нашей гостиной в Торонто, верно, Райерсон? Наш подручный Смизерс говорит, что это вызвано либо перегревом, либо переохлаждением».
«Или возрастом», – предположила я.
Отец пронзил меня ничего не выражающим взглядом, но я догадалась, что он хотел им сказать.
В гостиной Рейнсмиты без приглашения уселись в самые удобные кресла, тогда как отцу и мне пришлось устроиться на свободных стульях.
Через идеально выверенный промежуток времени появился Доггер, предложив чаю. Я заметила, что Рейнсмиты впечатлились.
«Благодарю, Доггер, – сказала я. – И пожалуйста, передай нашу благодарность миссис Мюллет».
Это была игра, в которой упражнялись мы с Доггером: игра, правила которой были настолько тонкими, что за пределами нашего узкого семейного круга никто не мог ничего уловить.
«Не за что, мисс Флавия, – ответствовал Доггер. – Нам доставляет удовольствие служить вам».
«Да, спасибо, Доггер», – сказал сбитый с толку Райерсон Рейнсмит, изо всех сил стараясь оставаться на плаву.
«И спасибо вашей миссис Мюллет», – добавила его жена.
Доггер изобразил в их адрес трехпроцентную улыбку и испарился, как он умеет.
Вскоре в гостиную пришли Даффи и Фели, изображая горечь утраты при мысли о моем отъезде. Со сводящей с ума вежливостью они обменялись несколькими репликами с Рейнсмитами и отчалили – одна к книжке, вторая к зеркалу.
Однако нет смысла ворошить пепел того тягостного дня.
Было решено, что Рейнсмиты будут моими компаньонами по пути в Канаду и доставят меня прямо к порогу женской академии мисс Бодикот.