Вполне объяснимое духом времени, предложение Робеспьера на деле поставило бы общество, преследующее преступника, и самого преступника в заведомо неравное положение, предоставляя второму неоправданные ничем льготы.
Предложения Дюпора, ограниченные и откорректированные Конституантой, прошли уже почти без изменения в Конституции 1791 года, которая была принята 3 сентября 1791 года и посвятила многие статьи уголовной юстиции. Непосредственно суду присяжных была посвящена ст. 9 параграфа 5 главы 3: «В области уголовных дел всякий гражданин может быть судим только по обвинению, вынесенному присяжными или декретированному Законодательным корпусом, в случаях, когда ему принадлежит право преследования. После предания суду факт будет признан и объявлен присяжными. Обвиняемый будет иметь возможность отвести до 20 присяжных безмотивно. Присяжные, которые объявят факт, не смогут быть в числе, меньшем 12. Применение закона будет выполнено судьями. Следствие будет публичным, и не смогут отказать обвиняемому в помощи защитника. Всякий человек, оправданный законным составом присяжных, не сможет больше быть задержанным или обвиненным по тем же фактам»[240].
Окончательное голосование по всему Закону об уголовном судопроизводстве состоялось 16 сентября 1791 года. Статьи Конституции были конкретизированы в Законе 16–29 сентября 1791 года, посвященном уголовной юстиции, и в Инструкции 29 сентября 1791 года, которая являлась комментарием закона.
Дела о преступлениях, влекущих наказание позорящее и телесное, находились в компетенции полиции безопасности и судов присяжных. Дела о преступлениях, подсудных суду присяжных, проходили в три стадии. Дело начиналось в кантоне суммарным расследованием, которое производилось мировым судьей в качестве органа судебной полиции. Мировой судья приступал к расследованию в большинстве случаев по заявлению потерпевшего или по заявлению лица, лично не заинтересованного в преследовании преступника (доносу)[241]. Мировой судья по установлению Учредительного собрания концентрировал в своих руках судебную полицию. Этот магистрат призывал к себе подозреваемого мандатом о приводе, прибегая в случае нужды к публичной силе. Он проводил на первом этапе допрос подозреваемого, расследование, выслушивал свидетелей, квалифицировал деяние. Если он считал, что необходимо дальнейшее судебное преследование, он арестовывал подозреваемого, предъявляя мандат об аресте. Мировой судья был обязан получить показания свидетелей, названных заявителем, и составить, по его требованию, протокол. Если мировой судья отказывал в расследовании, заявитель мог обратиться в жюри обвинения.