«Правила верного чувства в Церкви», завершающие книгу (п. 352, 370), являются, по общему признанию, прибавлением, восходящим к периоду пребывания в Париже и вдохновленным каким-то одним из многочисленных сводов антилютеранских утверждений той эпохи, вероятно, декретами парижского собора 1528 г. и сочинениями Жосса Клиштова, их вдохновителя[233].
Еще в 1539 г. Франциско де Эстрада написал Игнатию из Сиенны, где проповедовал, с просьбой «прислать ему непременно правила discretione spirituum и для искушений вкупе со всеми прочими правилами Упражнений». Вскоре после этого он возвращается к своей просьбе: «В другом письме я просил прислать мне правила для 1, 2 и 3 недели Упражнений и другие, новые, вещи, если нечто прибавилось»[234]. Следует ли видеть в этих последних правилах наброски директории по преподаванию Упражнений[235]? В это время, примерно за десять лет до утверждения и печати книги, мне кажется это маловероятным. Я бы скорее увидел здесь указание на то, то в это время сам текст Упражнений считался еще неоконченным, а потому его можно было снабжать любопытными дополнениями.
Последние могли тогда, вероятно, касаться только пунктов относительно второстепенных. Однако нужно признать, что мы не располагаем никакими указаниями на то, когда некоторые, даже очень важные, части (как то размышление «О трех мужах» или рассуждение «О трех степенях смирения») вошли в состав Упражнений, и об их принадлежности первоначальному ядру. В сущности, априорное утверждение, будто все части, составляющие суть книги, восходят к Манресе, требует исключительно непростого и тонкого подхода: значение этой «сути» будет разным в зависимости от того, какое представление мы составим себе о главной цели Упражнений. И, что самое главное, мы не можем предполагать без дополнительных доказательств, что ранние свидетели, утверждающие манресское происхождение этой сути, понимали ее также, как понимаем ее мы после трех столетий применения Упражнений. Тем самым, приходится довольствоваться одними лишь достоверными фактами: первые и главные истоки Упражнений лежат в опыте, обретенном в Манресе; с тех пор существует корпус письменных документов, которые святой применяет в своем апостольском труде; эти документы включали, по меньшей мере, основу первой недели, размышление «О Царе небесном» и «О двух хоругвях», созерцание тайн жизни Иисуса, заметки о выборе жизненного положения, способы совершения молитвы, принципы различения духов… Представляется, что ничего большего с уверенностью утверждать невозможно, хотя остается вполне вероятным, что и другие части – какие, неизвестно – уже существовали в то время, по меньшей мере, в состоянии набросков.