– М-м-м, – промычал Александр в
ответ, что могло означать «сплю», «мне хреново», «вчера перебрал» и
многое другое. В данном же конкретном случае это означало «только
грубые и невоспитанные люди могут звонить так рано в выходной
день». Ну или что-то в этом духе.
– А-а-а, – понимающе отозвались на
том конце провода, – звездочки обмывали вчера?
– Угум.
– А у нас тут ЧП, так что собирайся
машина будет через тридцать минут, вернее уже через двадцать
семь.
– ЧП? – Переспросил капитан, с трудом
садясь на кровати. Это был высокий – на вскидку метр восемьдесят
пять – метр девяносто – мужчина лет двадцати восьми. Темные волосы
коротко острижены, на правом плече – шрам, выделяющийся бледностью
на смуглой коже.
– Что случилось?
– Захват заложников, все подробности
на месте. И это… поторопись – есть жертвы.
Через двадцать пять минут Александр
Серов, капитан подразделения специального назначения «Альфа» стоял
у подъезда, полностью готовый ехать на задание.
***
Алтарь храма, которому насчитывалось
более девятисот лет, был осквернен. Вот уже четыре часа шла
подготовка к ритуалу. Вокруг престола была тщательно начерчена
пентаграмма, ограниченная окружностью. Начерчена она была кровью. В
вершинах пентаграммы стояли чаши, наполненные все той же
субстанцией. В каждую чашу кровь выцеживали из нового человека. По
условиям ритуала это должны были быть взрослые здоровые мужчины. В
воздухе витал запах смерти. Смерть пахла кровью… дерьмом и рвотой:
не все заложники выдерживали происходящее.
Двери храма были заперты и
забаррикадированы, кроме того, к входу согнали всех выживших
заложников, создавая, таким образом, импровизированный живой щит,
который мог бы пригодиться, если их решились штурмовать. Из толпы
заложников то и дело доносились стоны и всхлипы. Поначалу несколько
женщин ударились в истерику, однако, террористы, как их про себя
все называли, быстро их успокоили. После этого все старались вести
себя как можно тише. Неподалеку стояли трое с автоматами. Они
менялись каждый час. Еще двое, свободные от дежурства, в дальнем
углу по-очереди насиловали девушку. Та по началу кричала и
отбивалась, однако, схлопотав прикладом и выплюнув передние зубы,
теперь только лежала и смотрела в потолок. Казалось, ей вообще нет
дела до происходящего.
Несколько раз один из захватчиков
подходил к толпе заложников и уводил людей с собой. Через некоторое
время их тела с перерезанной глоткой выносили и скидывали в кучу,
где уже лежало больше семидесяти трупов.