– А как же шампанское? – протянула она.
– После.
– Градус нельзя понижать, – напомнила Яна.
Она, оказывается, знаток этого дела.
– Значит, с собой заберёшь, – уверенно
заявила я. – А водку в одиночестве пьют только алкоголики. Я не спешу в их
стройные ряды.
Яна засмеялась, как это часто происходило,
когда я, думая, что говорю вполне серьёзные вещи, неожиданно вызывала у неё
смех. Что ж, юмор – понятие двусмысленное. Очерчивает тонкие грани, заметить
которые и разглядеть под силу не каждому. Не хочу сказать, что подруга моя
тупа, но зачатки имеются. А впрочем, большего мне от неё не надо.
Мы схлестнулись рюмками. Не помню, чтобы я
когда-нибудь пила из такой посуды. Яна взяла в руку дольку лимона, посыпанную
сахаром, намереваясь закусить. Я решила, что лучше запить соком.
Но сделать этого не успела.
Залпом (я знаю точно, что лучше пить водку
именно так) опрокинув содержимое рюмки, я потянулась за стаканом сока, чтобы
как можно скорее перебить эту горечь, которую я даже проглотить полностью не
смогла. Плохая была идея, подумала я, прежде чем, бросив взгляд на сцену, не увидела
там знакомый силуэт. А когда дым вокруг него рассеялся, и черты лица стало
видно отчётливо, я сделала судорожный глоток и… остановилась, так и не сумев
добраться до спасительной жидкости апельсинового оттенка.
Русые волосы, схваченные сзади и стянутые в
тугой хвост. Бледное лицо с горящими голубыми глазами. Идеально сидящий на нём
костюм. Безукоризненная фигура. И он – само воплощение идеала и превосходства.
Я узнала этого человека.
Глеб Карамазов – отчим Есении.
Ошибки быть не может.
Глава 5. Что сокрыто под вуалью
«Другого
человека понять всё равно невозможно –
именно
потому что он другой,
он
мыслит по-другому и чувствует по-другому,
а
ты пытаешься понять его
при
помощи своих мерок»»
А.
Маринина «Седьмая жертва»
Да, это был он. Ещё мгновение – и я убедилась в том окончательно. Его
точёный профиль, орлиный нос и сам он – словно высечен из камня. Настоящее
скульптурное изваяние, сделанное, явно, не руками любителя, но мастера. На
свете есть красивые мужчины, и Глеб Карамазов – один из них.
Когда он повернул голову в мою сторону и
стал, слегка прищурясь, сосредоточенно ощупывать своим взглядом пространство, я
поймала себя на мысли, что, возможно, хотела бы стать им замеченной.