- А что конкретно тебя интересует, капитан? - он усмехнулся и
осторожно сделал небольшой глоток горячего кофе.
- Все, что касается моего выживания и судьбы государства.
- Понятно, - Эрлинг поставил чашку на стол и начал давать
пояснения: - На все происходящее есть несколько точек зрения. Одни
считают, что мы уже проиграли, отдали республиканцам четыре
провинции из девятнадцати и в самое ближайшее время сдадим еще
минимум три, в том числе и Беренгар. Поэтому необходимо уже сейчас
задуматься о мирном договоре, отдать нордам половину наших владений
на материке Окс и за счет этого сберечь часть прибрежных провинций.
Другие считают, что противник понес колоссальные потери, и мы
сможем удержаться на нынешних рубежах. За зиму и весну поднакопим
резервов, а затем начнем широкомасштабное наступление, которое
вернет утраченное и позволит захватить новые земли...
Он прервался и я сказал:
- Но у тебя, насколько я понимаю, есть свое мнение, особое.
Так?
- Верно, оно есть, - генерал согласился и продолжил: - Я считаю,
что война, участниками которой мы стали, не ограничится материком
Окс и двумя океанами. Нет. Этого не будет. В головах у
республиканцев столько мусора, а в душах столько злобы и ненависти,
что они пойдут до конца. Они не обращают внимания на огромные
потери в личном составе и технике, уничтожают мирных жителей и
практически не берут пленных. А еще норды привлекают к нашему
уничтожению местных жителей. И все эти факты говорят об одном -
скоро война придет в Метрополию. Тогда наши политики, царедворцы и
высокопоставленные вельможи окажутся перед выбором. Либо они
признают себя людьми второго сорта и покоряются. Либо война будет
вестись до полного истребления всех вражеских армий и капитуляции
Республики Норд.
- По-моему, это слишком... - я видел жестокость врагов, но не
хотел принять версию генерала.
- И, тем не менее, это так.
- Ладно. Спорить не стану. А что по нашей армии и корпусу?
Эрлинг поморщился:
- С армией все понятно. Она держит рубежи и накапливает резервы.
А вот наш корпус в немилости у Генштаба. По этой причине нам
перестали отгружать технику и присылать подкрепления. Но это между
нами.
- Что услышал, останется при мне, - я кивнул и сразу задал новый
вопрос: - Но почему мы в немилости?
- Официальная версия такова, что мы могли удержать линию фронта,
однако прозевали вражеский удар. И никому не интересно, что нам не
хватало артиллерии и авиации, а республиканцы имели шестикратное
превосходство.