Ему не дали одеться, оставив полностью голым стоять на холодном
бетонном полу. Оружейник осмотрел пакет, положил его на стол рядом
с боевым протезом.
— Ты ещё даже не попробовал. Интересно. А что тебе обещали?
До Кира дошло, что оружейник в курсе проблемы с наркотиком.
— Они добрались и до жителей Подземки?
— Плодородная почва — недовольные люди. Они везде. Хотя
непонятно, как коллегам удалось подключить твой протез без
дополнительной стимуляции. У тебя там остались одни лохмотья. — Он
указал на плечо Кира. — Но не будем отвлекаться.
Подчиняясь указаниям, охранники подвели Кира к вертикально
стоящей платформе, пристегнули. Платформа перешла в горизонтальное
положение. Оружейник поднёс пластиковый усиленный протез, положил
его на руки висящих над Киром манипуляторов. После надел на ухо
гарнитуру и активировал сеть.
Лаборатория засияла разноцветными огнями. Манипуляторы, экраны и
приборы ожили. В неожиданной и слегка дёрганной пляске вокруг стола
с Киром началась предоперационная суета. Оружейник замер, управляя
лабораторией силой мысли. Кир испытал неожиданный прилив уважения к
этому грубому безэмоциональному человеку: без прямого контакта
через внешний нейроинтерфейс он умудрился использовать древние
технологии не только для того, чтобы играть в простые игры. Он
управлял сложным оборудованием, пьяная пляска которого закончилась
и сменилась чёткими и быстрыми движениями.
Манипуляторы сжимались, разжимались, носились над Командором,
подавали микросхемы и медицинские препараты. Две штуки держали
руку, один дезинфицировал её поверхность. Ещё два массировали плечо
парня на столе и аккуратно изучали место, где раньше стоял простой
интерфейс для управления искусственной рукой. Кир не дёргался. Он
застыл в напряжённом ожидании, словно перед выходом из укрытия на
простреливаемое место, и смотрел на будущую руку. Он опасался, что
она станет просто культёй, которая будет безжизненно висеть. Те
немногие связи, что оставались в его теле, брала под контроль Марта
— и помогала управлять механическим протезом.
Сейчас он остался один, и управляться с новыми возможностями
также придётся в одиночку.
Оружейник загундосил себе под нос, как древний шаман,
призывающий духов. Блики света сверкали на металлической макушке,
делая его похожим на странную игрушку. Казалось, что не он
руководит лабораторией и техникой, а свисающие с потолка
манипуляторы дирижируют им, заставляя петь себе шаманские
песни.