– Вы когда-нибудь раньше видели пострадавшего?
– Нет.
Это его мучило. Лоринг не заслуживал такой продуманной, преднамеренной лжи. Мэтлок вспомнил, как агент говорил ему о своей семилетней дочери. Жена и ребенок; убили мужа и отца, и он даже не может признаться, что знает его имя.
Он не понимал, почему это так его терзает. Возможно, потому, подумал он, что это начало длинной вереницы лжи.
Он подписал свои показания, и его уже собирались отпустить, когда где-то рядом зазвонил телефон. Почти тут же вышел полицейский в форме и громко произнес его фамилию, словно желая убедиться, что он еще здесь.
– Да?
– Вам придется подождать. Пройдемте со мной, пожалуйста.
* * *
Мэтлок просидел в маленькой комнатке почти целый час. Было без четверти три, и у него кончились сигареты. В самое неподходящее время.
Открылась дверь, и в комнату вошел высокий худощавый человек с большими серьезными глазами. В руках у него был чемоданчик Лоринга.
– Извините, что пришлось задержать вас, доктор Мэтлок. Вы ведь доктор?
– Можно просто «мистер».
– Разрешите представиться. Моя фамилия Гринберг, Джейсон Гринберг. Федеральное бюро расследований. Дьявольски сложная ситуация, верно?
– «Дьявольски сложная ситуация»? И это все, что вы можете сказать?
Агент испытующе посмотрел на Мэтлока.
– Это все, что я намерен сказать, – ответил он тихо. – Если бы Ральф Лоринг сумел набрать номер, он говорил бы со мной.
– Извините.
– Да ладно. Я недостаточно информирован: конечно, я кое-что знаю о Нимроде, но лишь в общих чертах; надеюсь, к утру меня нашпигуют. Кстати, ваш Крессел едет сейчас сюда. Он знает, что я здесь.
– Теперь что-то изменится? Впрочем, глупый вопрос. Человека убили, а я вас спрашиваю… Еще раз извините.
– Не надо извиняться, вы такое пережили… Мы понимаем, что смерть Ральфа могла изменить ваше решение. Просим вас только помалкивать о том, что вам стало известно.
– Вы даете мне возможность отказаться от моего решения?
– Конечно. У вас нет перед нами никаких обязательств.
Мэтлок подошел к небольшому квадратному окну. Полицейский участок находился на южной окраине Карлайла, примерно в полумиле от университета, в той части города, которая считалась промышленной. Тем не менее вдоль улицы росли деревья. Карлайл был очень чистый, аккуратный городок. Деревья возле полицейского участка стояли подстриженные, ухоженные.