— Я не знаю, что мне делать, — всхлипнула я. — Как тебе помочь?
— Знаю, я вчера наговорил тебе хуйни… Я не жалею, что встретил тебя. Без тебя не было бы ни гастролей, ни тарелок. Иногда я ненавижу тебя за то, что стал зависим от своих чувств к тебе, но ты в этом не виновата, равно как и в том, что я больше не пишу. И уж тем более я не должен тебя винить в том, что я навешал на себя слишком много обязательств. — Макс вытер рукой слёзы с моего лица. — Успокойся, прошу. А то я щас сам заплачу. Ты же понимаешь, что я просто обязан выйти на сцену? Тут вопрос не только моего самочувствия. Я повёл за собой людей, люди бросили свои работы, чтобы поехать в тур, люди купили билеты, чтобы посмотреть на мою рожу. У Сеньки ипотека, у Костяна мама болеет, я не могу отступить. Слишком много на кону. А как бы ты поступила на моём месте? Смогла бы отменить концерт, если бы все билеты были раскуплены? Это не Москва, где фанаты могут встретить меня просто в супермаркете. Когда у этих людей ещё появится возможность посетить наш концерт? Так что тут дело совсем не во мне. — Макс немного помолчал, и выпил ещё воды. — Это мой выбор. Это цена моего успеха. Ты выбрала меня не за профессию, но это часть моей жизни. Нашей жизни. Я знаю, что моей женой быть и так непросто, а моя медийность не красит наш брак. Я тоже не мечтал о такой жизни. Но если уж мне суждено сегодня сдохнуть, то пусть это будет на сцене! Через два дня мы будем во Владике, я куплю тебе билет на самолёт. Ты возвращаешься домой.
— Макс, я с ума сойду, зная, что с тобой может что-нибудь случиться!
— «Страшней самой жизни, мама, ничего со мной не случится», — процитировал Макс моё стихотворение. — Я обещаю не бухать и побольше отдыхать. Не бойся, малышка, я не оставлю тебя вдовой раньше времени. Если ты будешь дома, мне будет спокойней. Ты тоже измотана, я…
Макс не успел договорить, в гримёрку ворвался Югов. Он подошёл к Максу и украдкой протянул ему пакетик с белым порошком.
— Надеюсь, это что-то приличное и у меня не съедет чердак? — иронично поинтересовался Макс, выхватывая двумя пальцами пакетик из руки Кости. Костя наклонился к Максу и что-то прошептал ему на ухо. Мне оставалось только гадать, что это за наркотик. — Долбанные ублюдки! Где вы только это берёте? — воскликнул Макс. — Вернёмся в Москву, я вас всех выебу и высушу! А потом размочу и ещё раз выебу! — пообещал он. Потом повернулся ко мне. Его голос мгновенно стал ласковым. — Милая, иди в зал. Я не хочу, чтобы ты видела, как твой муж употребляет. — Он притянул меня к себе и чмокнул в губы. — Всё будет хорошо, — прошептал он. — Я люблю тебя!