Одолеваемый такими сомнениями я вышел из пристройки в коридор и
нос к носу столкнулся с Максимом Васильевым, восходящей звездой
юношеского хоккея, гордостью класса и предметом воздыхания девичьей
части всех четырех параллелей девятых классов. Выглядел парень
откровенно хреново: напуган, всклокочен, порядком возбужден и глаза
безумные.
- Вадим Сергеевич, - размахивая перед моим лицом недоделанной
окровавленной табуреткой прокричал тот. - Там Никифоров, Хомченко и
Шниперсон кусаться полезли. Савченко укусили и он тоже кусаться
полез. Так мы их табуретками того... Вот.
Да, девятиклассники с тяжелыми табуретками это вам не дошколята
с аппликациями. Суровые парни.
- Двойки им поставлю, - заверил я его. - Больше ни у кого
желания кусаться не возникает?
- Нет, - растерянно ответил тот. - Мы вроде всех упокоили. А вы
голос в голове тоже слышали?
- Какой еще голос? - поморщился я.
- Ну, тот самый, про то, что слабые падут, сильные возвысятся и
все такое.
Что-то такое я естественно слышал, но не в голове, а через
динамик, который давно не работает и кажется, даже от питания
отрезан, но парню об этом сообщать не стал. Вместо этого отодвинул
его с дороги и заглянул в мастерскую.
Интересное кино. Четыре трупа возле танка... Ну не того танка,
который с пушкой и гусеницами. Это так с легкой руки кого-то из
учеников деревообрабатывающий станок еще советского производства
назвали. Наверное, за характерный для военной техники оливковый
окрас и соответствующие габариты.
Короче, трупы были, танк тоже присутствовал. А еще кровища и
мозги по всему полу и даже стенам.
Ну, все, хана мне. Теперь точно посадят за нарушение техники
безопасности на уроке. И что теперь делать?
Надо идти сдаваться так некстати обкурившемуся завучу. Или
махнуть сразу к директору? Поднять записи с видеокамер. Авось еще
удастся отбрехаться. Нет, турнуть-то меня турнут, это и ежу
понятно. Но вдруг удастся обойтись условным?
- Вот что, ребята, - прочистив несколькими покашливаниями враз
пересохшее горло, сказал я. - Посидите пока тут, а я пойду, узнаю,
что дальше делать. Никого не впускайте, и дверь за мной заприте
изнутри.
Ученики как-то подозрительно быстро согласились, но стоило
только мне отойти от барака, приютившегося на заднем дворе школы и
используемого в качестве учебных мастерских, воровато оглядываясь,
прыснули из дверей в разные стороны как тараканы на кухне.